За окном не просто льет. Там как включили разом несколько пожарных машин, прямо напротив балкона. Окна открыты, дождь рвется внутрь, такой, знаете, холодный.
Крупные капли, залетая, заставляют щуриться и даже улыбаться. Это здорово, совсем как в детстве. Такое же странное ощущение чего-то доброго.
Нет плохой погоды. есть плохо одетые люди. Сложно вроде не согласиться, да? Но...
Вон, по свежеположенному асфальту. еще вчера укатываемому катком, идет кто-то.
Почему кто-то? Да очень сложно взять и написать - идет девушка. Она уже не девушка, я ее видел с двумя детьми. Живет где-то неподалеку, вечером, пройдясь со своими погодками, выгуливает собаку. Сперва принял ее за Амура, большого немца, но потом пригляделся и понял - все же не он.
Вот, хозяйка не-Амура и идет через двор. Ни капли не романтично, кстати, это делает. Хотя и под дождем, и даже если не девушка, а совсем молодая женщина, явно вышедшая просто на рынок и попавшая в ливень. А с другой стороны, почему не романтично? Из-за Икеевского рюкзака за спиной, большой, светло-черной, торбы. болтающейся где-то у поясницы? Из-за широких походных брюк с карманами по бокам? Из-за свободной футболки, ничего не обтягивающей и вообще, скорее всего, выданной её мужу от каких-то партнеров? Знаете, есть такие футболки с логотипами компаний, чаще всего сшитые вкривь-вкось и с отвратительными надписями, слезающими после трех стирок? Вот у нее ровно такая.
Волосы длинные, мокрые, прилипли к лицу, плечами, шее с лопатками. А она идет, спокойно и чуть улыбаясь, идет, несет в руке снятые кроссовки и, натурально, шлепает по черному асфальту босиком. Какая тут романтика, зачем?
Просто взрослая женщина, наверняка для кого-то самая красивая и лучшая, идет себе под ливнем, наконец-то превратившимся просто в дождь. Идет и улыбается чему-то. Это же здорово, если человек улыбается каким-то мыслям, совершенно не будучи психически неуравновешенным, а просто улыбаясь.
Она может вспоминать себя, лет десять-пятнадцать назад, без мыслей о детях, муже, собаке и рынке. Можно поспорить, что тогда она куда чаще носила летом сарафаны, открытые топы, тогда же модно было пупок наружу и чтобы с проколом, радовалась жизни вокруг и себе в ней. И ей точно было хорошо и под теми давними ливнями, когда она, полная своей юной красотой, запросто могла останавливать машины, гудящие вслед, неодобрение и зависть тех, кто старше и глупее, довольное покачивание и улыбку вслед тех, кто тоже старше, но куда как умнее.
Или может думать вообще о чем-то другом, о собственном детстве, о ливне на улице, грохочущем каплями по навесу над крыльцом, выкрашенным в зеленый, обязательно зеленый цвет, с рыжим небольшим и грозным кобелем, жмущимся в будку, с запахом бабушкиных пирогов из-за открытой двери с колыхающейся полосой широкого тюля, не пускающей мух и комаров.
Ливень штука короткая. Только в своем мимолетном буйстве он легко возвращает всех, кто этого хочет, куда-то назад. Куда-то, где плохой погоды не было и нет.