Плетеные кресла.
Стеклянный столик.
Початая бутылка рома, две рюмки.
Кубинский серо-зеленый грейпфпут с грубой подсохшей кожей.
Патриарх чистит его ножом. Кожу срезает по кругу.
Разламывает.
Половину протягивает Папе.
Кедровый увесистый хюмидор. Папа из него достает две толстые плотные сигары Cohibas. Подносит к носу. Вдыхает.
Срезает кончик. Протягивает Патриарху. Вторую берет себе. Зажигает большой бензиновой зажигалкой.
Пряный густой дым Cohibas поднимается вверх. К дощатому потолку. К зеленым листьям лиан. К пальмам. Еще выше. К небу.
Вечер.
Океан.
Солнце уже по пояс в воде.
Гибкая тонкая кубинка в мокром купальнике ступает босыми ногами по влажному песку.
Две подводные лодки на горизонте.
- Это Ваша? - кивает Папа на горизонт.
Патриарх улыбается.
- А это наша, - улыбается Папа и откидывается в кресле.
Вечер.
Сумерки.
Дым, уходящий к звездам.
Портрет Хэма на стене.