Вот что мне сегодня, братцы, во сне привиделось.
Со дна огромного ущелья, покрытого деревьями, кустарниками и колючими, с ладонь длиной, шипами пытается взлететь межпланетный гигантский космический корабль. За штурвалом девушка неземной красоты, в шлемофоне, сосредоточенно морщит брови. Люди бегут, стараются успеть на корабль. Матери несут плачущих младенцев, кто–то падает от усталости, а шлюзы космолёта всё закрываются и закрываются. Ждать некогда. Гигантские металлические ящеры клацают стальными челюстями, срезая когтями вершины вековых секвой (не знаю, что это такое), длинные тени металлоящеров всё больше покрывают ущелье. Никто не выживет.
И девушка–космопилот принимает решение: «Надо взлетать! Если ждать тех, кто не успел, то погибнут все!»
Звездолёт, разворачиваясь, взлетает и уносится прочь, оставляя на дне ущелья рыдающих людей, некоторых из которых уже дербанят на фарш бессердечные ящеры.
Так, стоп. Я же, чёрт возьми, добрый! Меня такой финал не устраивает. Перематываем на начало! Возвращаю свой сон на момент, когда девушка приказывает взлетать.
Я знаю, как всех спасти. Надо высадить на дно несколько космошлюпов, они подберут оставшихся внизу несколько десятков несчастных, взлетят, а там, в стратосфере, все воссоединятся! В моём сне припрятана бутылочка шампанского на такой случай.
И вот я врываюсь к девушке в кабину, машу руками, забрызгиваю слюной лобовое стекло. Она пытается меня уговорить: сон по–любому закончится тем, что несколько человек погибнут, успокойся, такой сценарий.
И тут я бросаюсь и нажимаю зелёную кнопку в стене. Я уверен, что это кнопка запуска шлюпов. И действительно: навстречу к опаздывающим на отлёт несчастным вылетают мои шестивёсельные капсулы!
— Баба, ты тупая дура, сиди и не дёргайся! Овца.
Шлюпы вылетают, стреляют трассированными пулями в приближающегося айрон–тираннозавра. Финальным аккордом производят запуск крылатых ракет с кумулятивными снарядами. Ущелье наполняется скрежетом металла. Мои шлюпы подлетают к пункту назначения и почти начинают погрузку людей, воздевших с надеждой руки к спасительному небу.
И тут на дно ущелья медленно падает гигантская тварь, убитая шлюпами. Она давит и калечит всех подряд: стариков, детей, кошек. Падая, она ломает хвостовое оперение космолёта, и тот неуклюже заваливается набок. Я и глазом не успел моргнуть, как на почти спасённый мною мир обрушивается целое стадо монстров. Они жрут людей, вгрызаются в обшивку корабля, топчут лапищами несчастные мои шлюпы. Брызжут кишки, потоки слёз, ор несусветный, стоны, валятся гигантские секвойи (не знаю, что это такое).
Я стою на краю каньона один. Ветер треплет волосы, со дна каньона поднимается розовый от крови пар. Тишина.
Слышу сзади шаги. «Хорошо бы это был тираннозавр. Он раздавит меня своей огромной лапищей. И поделом. Я тут такого натворил».
Шаги останавливаются, я оборачиваюсь.
Передо мной стоит девушка–пилот со шлемом в руке. Вся взлохмаченная, потная, грязная. Она тяжело и прерывисто дышит, глядя на меня с укором.
И тут у меня встал.