В далёком 1991 году, когда на прилавки страны хлынуло всё, что залежалось на Западе, а также секретные технологии виноделов, идущие исключительно на экспорт, вдруг стали доступны простому российскому кошельку, в штучных, как их тогда называли, отделах Крыма появились небывалые напитки. В том числе «Мускатное розовое». Не буду описывать ноты сердца и остальное словоблудие, скажу коротко: вино с ароматом розовых листьев. Необычно? Ну да.
Впервые попробовал его в Севастополе по категоричному совету брата:
— Бери, вези в свой гарнизон. Любая даст.
— Да мне и так дают.
— Нет, не так. Так они будут давать только после стакана этого игристого.
Пересчитав по пальцам, с кем я ещё не успел в гарнизоне переругаться из–за ночного одеяла, я купил три бутылки и ближайшим самолётом закончил свой отпуск.
Весь скорбный перелёт на борту «Аэрофлота» в позе компрачикоса я прижимал к сердцу эти три фугаса.
Перед отлётом я зашёл в ресторан, где брат промышлял барменом.
— Лёха, а у вас коктейли есть? Горнило хочет романтики и протяжного «ика» в конце.
— Держи меню, выбери, что понравится.
Я уселся в уютное пластиковое кресло, и пальцы заскользили по строчкам, задерживаясь на особо аппетитных названиях. В нашем гарнизоне мы пили только шило. Шило — это чистый спирт ректификованный. А тут тебе вся винная карта Крыма. Я читал и соглашался с каждым рецептом.
Коктейль «Приморский бульвар»: коньяк, ликёр, водочка, листик мяты, фрукты, лёд. Коктейль «Бригантина»: ром, коньяк, шампанское, лимончик, лёд. Коктейль «Штормовая мгла»: пусто.
— Лёха, а почему «Штормовая мгла» без описания?
— Потому что ты это пить не будешь.
— Нет уж, позвольте! — Я скрипнул пластиковым стулом. — Как так? На всё есть, а «Штормовая мгла» обойдена вниманием. Это что, секретный рецепт?
— Нет, это коктейль без рецепта.
— Так не бывает!
— Но только не у нас.
Возмущённые брови опустились на штатное место. Да что это такое? Я теперь всенепременно хочу «Штормовую мглу»! Вообще не представляю, как я жил без неё. На языке даже выступили капельки предрассветного тумана, пена прибоя коснулась нёба, где–то у зуба мудрости крикнула чайка.
— Наливай «мглу»! Ничего не знаю. Хочу, чтобы буря трёхэтажной мглою покрыла меня всего! Я что, зря год сжигал себе слизистую в проспиртованной части, чтобы вот не прикоснуться губами к шторму?
— Как скажешь.
Минут через десять передо мной поставили высокий стакан из тонкого стекла с очень толстым дном. Дно — оно везде дно.
В бокале всё ещё продолжалось броуновское движение ингредиентов. Мутная жидкость с оттенком раздавленной саранчи казалась живым существом. Шторм в Атлантике! Водовороты, омуты и черти. Я протянул нетерпеливую руку.
— А почему оно такое мутное, как зубная паста, перемешанная с одеколоном «Пион»? Да ещё с какими–то странными оттенками.
— Потому что это «Штормовая мгла».
— Согласен, это самое лучшее соответствие названия и визуального ряда для этого напитка.
Я, смакуя, поднёс бокал к жадным губам и совершил глоток в голову.
По гортани пронеслась волна трудноописуемого амбре. Присутствовали и жасмин, и виноград, и коньяк, и водка, и ликёр «Амаретто», и «777», и мастика «Чистый пол». И ещё куча всего, с чем мои вкусовые рецепторы никогда не сталкивались.
— Это что?!
— Я предупреждал.
— Вы что, нассали туда? Или котят топили? Говори рецепт!
— Да нет никакого рецепта. В конце смены мы все остатки сливаем в одну ёмкость. Потому что пересчитывать эти граммы нет никакой возможности. Раньше алкашам отдавали, но потом кто–то из клиентов попросил попробовать. И понеслась слава по всему городу. Они приходят вечером под закрытие. Собираются несколько человек и делают ставки на состав сегодняшней «Штормовой мглы». Отхлебнув, стараются угадать: что сегодня содержит коктейль, какие составляющие? Тот, кто наиболее близко определил состав, срывает банк. Деньги, ну и славу дегустатора, не без этого.
— Мужики?
— Почему? Дамы тоже. Это спорт. Или азартная игра. Что, впрочем, одно и то же.
— Дело! Ну, посошок, и я побежал в аэропорт.
— Не сильно там шторми.
В это время в дальневосточном заснеженном гарнизоне меня ждали друзья: я всегда из отпуска привозил что–то невероятное.
Вернувшись домой, хм, в свою гарнизонную квартиру, я кинул клич большого сбора. Девушки бросились надевать праздничные платья и вспоминать, с какой стороны у чулок стрелка. Мужики прикидывали, сколько шила с собой брать.
Праздничный стол ломился. Во главе стола стояли три сверкающие стеклянные башни с розовым таинственным напитком. Я торжественно, стараясь не попасть никому в причёску, открыл первую бутылку. Зашуршала пена, останавливаясь у самых краёв бокалов, лопаясь пузырьками и приятно щекоча любопытные женские лица.
— Ну, за вас, женщины!
— Невероятно!
— Восторг!
— Напиток богов!
— Нектар и нега!
— Передайте мне селёдку!
Утром меня разбудил крик:
— Кто будет окрошку?
— Какая окрошка в конце декабря?
— Мы всю посуду сложили в ванной и залили водой. Ложки на кухне.
— Очень смешно! А похмелиться что–нибудь осталось?
Все стали лениво просыпаться. Оказалось, что вчера никто никуда не ушёл. Упали, где сидели. Во рту неистовал суховей и, по–моему, негры насрали. Альвеолы горбатились песчаными дюнами, в башке кувыркалось перекати–поле. Наконец–то все собрались за столом. Кто–то собрался на диване в силу беспомощности. Вынесли бутылку шила. Дамы разрозовелись, мужики крякнули.
— Девочки, как вам «Мускатное розовое»? Скажите, что лучше в жизни вы ничего не пили?
— Какое «Мускатное»?
— Какое «Розовое»?
— Ой, а что, вчера было шампанское?
— Наливайте быстрее. А это что за пустые бутылки в углу? Кто принёс, где брали?
— Девочки, вы охренели? Я тащил с другого конца страны, я их в самолёте на руках держал, сердцем грел, я границы государств пересекал!
Женщины с жалостью посмотрели на меня. Но тут подоспели стопочки с шилом, и все защебетали, раскладывая закуски.
Обида ела ноту сердца. Я пошёл в ванную и склонился над затопленной посудой. По поверхности воды плавали буйки зелёного горошка.
Ошибся брат. Надо было везти «Штормовую мглу» в канистре.