Вот бывает, что в тех местах, где обитают люди, ты находишь какие-то достаточно странные вещи. Трудно объединить это по какому-то одному признаку: не то, что бы ты не должен был тут увидеть каких-то вещей например. Вовсе нет. Много бывает очень к месту, но, тем не менее, оно почему-то крайне тебя изумляет. С ходу вспомнилось несколько подобных случаев.
Было дело, например, несколько лет назад, когда мы путешествовали по Белому морю на байдарке. Мы что есть сил гребли к берегу, пытаясь преодолеть напор ветра. Казалось, полоска пляжа совсем близко, но нам никак не удавалось ее достичь. Впереди виднелся сарай и стоящая рядом с ним фигура наблюдающего за нами человека, и я уже сочинял приветственную фразу, с которой мы начнем знакомство.
Хозяином сарая оказалось обыкновенное пугало. Это было что-то вроде гидрокостюма, насаженного на палку. Удивительно, но издалека создавалась полная иллюзия того, что это человек, который стоит и пристально за тобой наблюдает. Моторка здесь была тоже, наполовину ушедшая в песок, давно здесь брошенная. Зато сам сарай нес на себе явную печать цивилизации — его дверь почему-то была закрыта на большой навесной замок, в отличие от других изб на побережье — куда войти может любой желающий. Кстати, подобные пугала, рассчитанные на людей, мы встречали еще и в Ленинградской области на реке Свирь. Там они охраняли хозяйские причалы от каких-нибудь непрошенных лодок.
...
А вот уже другой случай. Мы также шли по морю, берега постепенно становились выше, местами они представляли из себя крутые песчаные обрывы. Так мы добрались до избы Синюха. Возле нее есть очень удобное место для высадки, и мы, конечно же, захотели выйти, чтобы размяться и посмотреть на избу, которая стоит над крутым склоном берега.
Избушка оказалась совершенно крошечной, она была покрыта дерновой крышей, имела крохотный предбанничек и маленькую закопченную комнатку с двумя полатями и печкой. Едва мы вошли внутрь, как в глаза нам бросился совершенно чуждый общему антуражу предмет. Телевизор! Боже, цивилизация начинается! Надо же, телик, ха-ха. Наверно он даже работает, когда его запитывают от бензинового генератора. Осмотрев все, мы вернулись на берег, сели в лодку и пошли дальше.
...
И еще как-то раз. Мы шли по морю и заметили очередные строения. Это была изба, рядом — барак, а также покосившийся сортир о двух кабинках.
Чуть поодаль располагался гигантский олений загон, конца-края которому даже и не видать. Ближе к берегу валялся остов большого моторного карбаса. Наверно, раньше здесь было большое хозяйство. Какое-то смежное, оленеводческо-рыбацкое.
Все постройки находились в ужасном состоянии, внутри грязно и противно. В главной избе, на столе — какие-то рисунки и надписи, рассказывающие что-то о походе из Сосновки в Бабье. Рисунки на столе явно принадлежали руке женщины, они изображали каких-то принцесс и мам с колясками. Судя по всему, люди тут провели не одну ночь, раз пришлось развлекаться подобным образом.
А вот еще вспомнился случай, связанный с рисунками. Правда, происходило все уже на Баренцевом море. По пути нам встретилась очередная изба, очень ветхая и редко посещаемая. Но сразу замечалось, что кто-то там жил долго и, видимо, маялся бездельем, как и в беломорской избе. Тогда, в ящике кухонного стола я нашел какие-то карандашные рисунки, на которых были изображены рыбачащие люди с сеткой, и над каждым человеком значилось его имя. Были там какие-то еще картиночки, надписи над ними. Но самым замечательным найденным артефактом оказался набор самодельных бумажных «солдатиков»: небольшое стадо оленей, упряжка со всадником на нартах, стая бумажных гусей и собаки.
В общем, люди в избах развлекаются как могут. И что в подобных домах только ни встретишь.