Владимир Клавихо-Телепнев — о русском стиле в современном искусстве, уникальной технологии печати фотографии на дереве и павлинах Ивана Грозного.
Вряд ли найдётся в нашей стране человек, который не слышал о Московском Кремле — символе государственной власти России. Но не многие видели все его архитектурные сокровища, которые таятся за красными стенами древней крепости. Всемирно известному фотографу Владимиру Клавихо-Телепневу удалось сделать серию художественных снимков в Теремном дворце — уникальном памятнике XVII века, который сейчас полностью закрыт для обычных посетителей.
Величественные работы цикла «Кремль» украсят холлы и лобби «Ильинки 3/8» — коллекции роскошных и эксклюзивных особняков, которую Sminex-Интеко создаёт в 160 метрах от Красной площади. Серия фотопанно дополнит богатые интерьеры с отделкой из мрамора и декоративной штукатурки, дубовыми арочными окнами, откуда открываются захватывающие виды на старинные переулки Москвы.
Владимир Клавихо-Телепнев в эксклюзивном интервью Sminex-Интеко рассказал, как ему удалось запечатлеть очарование русской старины и почему недосказанность делает фотографию долговечнее.
СПРАВКА
Владимир Клавихо-Телепнев — всемирно признанный фотограф, чьи работы выставлялись в крупнейших музеях Москвы и Лондона, Парижа и Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и Токио. Его полотна хранятся в личных коллекциях Элтона Джона, принцессы Майкл Кентской и других известных людей.
Расскажите немного о себе. Как вы поняли, что ваше призвание — фотография?
Я родился в семье художников. Наставником моего деда со стороны матери был знаменитый советский график Владимир Фаворский, а бабушка училась у популяризатора русского искусства и преемника Третьякова Игоря Грабаря. Второй мой дед из Латинской Америки — фотограф. Поэтому можно сказать, что выбор профессии был предначертан генетикой.
У нашего дома останавливался трамвай, который шёл прямо до полиграфического института — его я и окончил. Я успешно занимался репортажной журналистикой, fashion-фотографией. Но потом понял: делать нужно только то, что тебе самому кажется важным, и отчитываться всегда только перед собой, а не перед кем-то и чем-то преходящим.
Как вы описали бы свой нынешний стиль?
То, чем я сейчас занимаюсь, — это режиссёрская фотография. Я не останавливаюсь на каком-то стиле и могу свободно переходить из одного временного периода в другой. Главное — добиться высокой художественной ценности снимка.
В годы моего преподавания в университете на факультете рекламы студенты часто спрашивали: «Что такое хорошая фотография?» Я отвечал: «Придите мысленно в музей. Повесьте свою работу в великолепных интерьерах рядом с шедеврами прошлого. Если она смотрится уместно — значит, это искусство».
Высшей планкой качества для меня всегда оставались классические мастера XV–XVII веков.
Расскажите о цикле «Кремль». Как у вас родилась эта идея?
Я создал серию чёрно-белых фотографий «Русские сновидения». Её почти не замечали — тогда в моде было всё иностранное, а к отечественной традиции относились с некоторым пренебрежением.
По прошествии времени интерес к русским мотивам начал расти: в театре поставили «Бориса Годунова», потом сняли сериал, вышел фильм Рустама Хамдамова «Мешок без дна» с национальными сказочными образами. И мне захотелось создать ещё один цикл на ту же тему, где фотографии становились бы почти живописью.
Почему в качестве интерьеров для съёмок вы выбрали именно Теремной дворец?
У меня всегда было ощущение, что рядом с нами есть что-то значительное, большое, чего мы не видим. Потом я посмотрел документальный фильм о Кремле, в том числе и о Теремном дворце, и понял: вот оно! Сегодня там проводят экскурсии, но очень редко — в основном для делегаций из других стран.
Когда я впервые попал во дворец, то был просто поражён. Это словно путешествие в сказку — в чудесный мир на картине Васнецова или Билибина. Кремль всегда казался мне официальным, а здесь он ожил и заиграл разноцветьем красок.
Я очень хотел снять Кремль необычно — не как архитектурный или исторический объект, а как наше отчасти сказочное представление о том времени, сделать микс истории и волшебства.
Какие образы вы использовали в качестве персонажей?
Когда я только начал заниматься циклом, то хотел одеть актёров в сказочные наряды для яркого эффекта. Но быстро понял, что история требует точности, поэтому обратился к реконструкторам одежды из Музея Кремля и специалистам Академии художеств. Без аутентичных костюмов воссоздать атмосферу ушедшей эпохи мне было бы очень тяжело.
Когда работали над декорациями обеденного стола, я консультировался с историками русского быта — спрашивал, какие фрукты могли появиться в Кремле в XVII веке. Оказалось, практически все. Например, в Москве в те годы для царей выращивали маленькие ананасы в теплицах.
И павлины тоже имеют полное историческое право появиться на этих фотографиях. Доподлинно известно, что они были на Руси уже при Иване Грозном. Причём служили экзотические птицы не только украшением интерьера на пиршествах, но и главным блюдом: царь любил искусно приготовленных павлинов.
У цикла «Кремль» есть сквозной сюжет?
Для каждой своей фотографии я обычно придумываю отдельные микроистории. И здесь тоже планировал — даже хотел с обратной стороны картины каллиграфическим почерком написать её сюжет. Но потом решил оставить зрителю пространство для собственных интерпретаций. Мне нравится, когда в изображение упакованы разные трактовки и смыслы. Кто-то считает один из них, а кто-то сразу несколько и увидит ту же историю под немного другим углом.
Такая недосказанность ещё и делает фотографию долговечнее, если она часть интерьера жилого дома. Это важный момент. Изображению, которое висит на стене общественного пространства, предстоит выдержать время и частые взгляды людей. Оно должно не утомлять, а, наоборот, дарить свежие впечатления. Критерий долговечности стал для меня основным при работе над «Кремлём». Мне бы хотелось, чтобы эти изображения раскрывались зрителю годами.
Долговечность произведения зависит не только от образов, но и от материала. Какой техникой вы пользовались при создании картин?
Идея использовать доски в качестве подложки для рисунка пришла ко мне в Италии: изучая работы мастеров XIV–XV веков, я увидел, как дерево может трескаться, видоизменяться, жить вместе с изображением, нанесённым на него. К тому же русский человек искусство на досках воспринимает как иконный образ. И это создаёт дополнительное смысловое измерение.
Для прямой печати фотографии на дереве я использую уникальную отечественную технологию. Изображение застывает практически мгновенно, а дальше оно фиксируется ультрафиолетовой лампой и покрывается лаком. В работе иногда использую рисунок дерева, его фактуру — получаются интересные визуальные эффекты.
В итоге картина становится устойчивой к внешним воздействиям. Однажды я оставил у окна мастерской работу, сделанную по этой технологии. Одна её половина была закрыта, а другую каждый день освещало солнце. Через год сравнил две части и удивился: открытая поверхность не выгорела и даже не потеряла цветовой насыщенности. Как объяснили специалисты, изображение фиксируется солнечным светом — чем его больше, тем лучше. Я потом для эксперимента положил такую же картину себе на крышу дома. Год она лежала — выдержала и снег, и дождь.
Как вы сами оцениваете «Кремль»?
Я считаю цикл удачным, и он получит продолжение: мне хотелось бы уделить больше внимания красоте внешней архитектуры Кремля, отразить дух его пятисотлетней истории. Это очень сложная задача — представить русскую тему возвышенно и правдиво, но в то же время интересно и понятно для современного зрителя.
Интерьеры «Ильинки 3/8» станут подходящим обрамлением для ваших работ?
Мне кажется, в этом случае искусство разных эпох вступает в интересный диалог. С одной стороны, древний сакральный Кремль на фотографиях. С другой — три здания XIX века с классическими фасадами, которые вы восстанавливаете в составе коллекции особняков. С третьей — развитие идей русского зодчества в архитектуре четырёх современных домов, строящихся с нуля. Можно наглядно увидеть преемственность искусства, его вневременную суть — и почувствовать себя частью большой истории России.
«Ильинка 3/8» — сочетание современного комфорта и исторической роскоши. Резиденты смогут насладиться жизнью в настоящем дворянском «родовом гнезде», и работы Владимира Клавихо-Телепнева в холлах и лобби сделают это ощущение совершенно реальным. Подробнее о коллекции клубных особняков «Ильинка 3/8», которую Sminex-Интеко создаёт в 160 метрах от Красной площади, можно узнать на сайте.
