Тележка из Светофора

Боль в животе была тупой и постоянной, напоминая о каждом вдохе. Синяк от пули, пойманной бронежилетом, расползался по коже сине-багровым пятном. Но физическая боль была ничтожна по сравнению с гнетущим чувством вины Катя сидела в безопасной квартире, глядя на стену, и перед ее глазами стояло безжизненное тело Стаса. Его кровь на ее руках казалась несмываемым клеймом Ковалев, сидя напротив, выглядел постаревшим на десять лет. Тень потери лежала на его лице. — Он был хорошим оперативником, — тихо сказал он, не глядя на Катю...

Подвал пах сыростью и мышами. Катя, пригнувшись, пробиралась между грудами хлама, сердце колотилось где-то в горле. Где-то сверху, на лестничной клетке, послышались тяжелые, быстрые шаги. Не один человек. Они уже в доме Она нащупала в темноте железную дверь, ведущую во двор. Ржавая задвижка не поддавалась. Сверху шаги приближались. Слышались приглушенные голоса. — Проверьте все квартиры. Она здесь. Катя с отчаянием налегла на задвижку плечом. Металл с скрежетом поддался. Она выскользнула во двор, оглядываясь по сторонам...

Квартира покойной тети пахла нафталином и пылью. Застоявшаяся тишина была оглушительной после гулких коридоров отеля. Катя обошла маленькие комнаты, заставленные старой мебелью, задернула шторы и включила свет — тусклая люстра-тарелка озарила выцветшие обои. Это было идеальное укрытие. Никто не знал о его существовании... Она бросила сумку на потертый диван и заварила чай на крохотной кухне, чтобы согреться и унять дрожь в руках. Сообщение от банкира висело в воздухе: *«Жуковский в ярости. Ищет вас...

Тишина в номере отеля «Транзит» после звонка Сергея была оглушительной. Катя стояла у окна, сжимая в руке одноразовый телефон, как гранату без чеки. Его слова — «Первый ход за тобой» — висели в воздухе, ядовитые и многозначительные. Он не просто угрожал. Он бросал вызов. И она его приняла... Теперь нужно было действовать. Быстро и точно. У нее было оружие — флешка. Но одного оружия мало. Нужна была армия. Или, по крайней мере, несколько верных союзников. Первым делом она скопировала содержимое флешки...

Такси мчалось по стремительно пустеющим улицам, уходящим к окраинам. Городской пейзаж сменялся промзонами, серыми заборами, бесконечными складами. Катя сидела, сжимая в руке телефон, как талисман... Каждый нерв был натянут до предела. Она мысленно прокручивала план, вернее, его отсутствие. Ее план заключался в одном — увидеть. Увидеть падение Сергея. Стать свидетелем его краха. Это было иррационально, опасно, но она не могла удержаться. Ей нужна была эта визуальная точка, чтобы поставить ее в старой жизни...

Увидев в ресторане мужа, который должен был быть мертв, Катя остолбенела. Но шок от его измены был ничтожен по сравнению с тем, что она услышала дальше... Стеклянная дверь в ресторан «Эдем» запотела от ее нервного дыхания. Катя собиралась с духом, чтобы переступить порог этого места, где когда-то отмечали их с Сергеем годовщину. Теперь же — деловой ужин с его бывшим партнером, который настаивал на встрече, чтобы «обсудить памятные детали». Она знала, что он хочет выведать, не осталось ли у нее каких-то бумаг Сергея, но отказываться было уже невежливо...

— Вы действительно утверждаете, что простая крановщица может претендовать на половину имущества? — усмехнулся адвокат. — Да, — Катя положила на стол диктофон. — Особенно когда у неё есть запись, как вы предлагали свидетелю деньги за ложные показания. Зал суда встретил Катю гулким эхом и запахом старого дерева. Она сидела на жесткой скамье, сжимая в руках деревянную шкатулку — подарок Ивана. Каждая трещинка на её полированной поверхности казалась сейчас символом её собственной жизни — израненной, но не сломанной...

— Ты никогда не получишь ни копейки! — кричал муж, размахивая документами. — Посмотрим, — Катя открыла ноутбук. — Здесь все твои финансовые махинации за последний год Переезд в общежитие стал для Кати возвращением в юность. Узкая комната с двумя кроватями, плакаты на стенах, запах дешёвой еды из соседних комнат — всё это напоминало ей годы учёбы в ПТУ. Соседкой оказалась молодая работница упаковочного цеха Лена, вечно весёлая и болтливая. — Значит, так, — Лена с хлопком поставила на стол бутылку дешёвого вина...

— Какая же ты глупая... У тебя мозгов - кот наплакал, как у курицы! — Свекровь скривила губы. — А вы, мама, хоть раз видели живую курицу? — Катя спокойно положила вилку. — Они очень умные птицы, и клевать если что больно умеют Глухой гул цеха был для Кати привычной симфонией. Свист компрессоров, лязг металла, рокот конвейера — всё это сливалось в фоновую музыку её жизни. Она сидела в кабине подъёмного крана на высоте пятнадцати метров, её пальцы уверенно лежали на рычагах управления. На ладони — старые рабочие перчатки с протёртыми пальцами, на лице — сосредоточенное выражение...

— Катя, послушай… — он снова попытался заговорить. — До свидания, Максим, — она открыла дверь и вышла, не оглядываясь Она слышала, как его машина тронулась и уехала. Она стояла на том же месте, где и час назад. Ничего не изменилось. Она была все так же одна. Беременна. Без дома. И теперь еще и с разбитым сердцем, которое болело сильнее, чем когда-либо. Она медленно пошла по улице, не зная куда. Слезы текли по ее лицу, но она их даже не замечала. Она прошла несколько кварталов и очутилась в маленьком скверике...

— Мама, а он точно прочитает? — дрожащий от волнения шёпот семилетнего Миши разрезал тишину комнаты, где пахло мандаринами и хвоей. — Кто, сынок? — Анна оторвалась от предновогодней упаковки подарков для коллег, отложив в сторону рулон с золотой лентой. Внутри нее что-то екнуло, будто она уже знала ответ. — Ну, Дед Мороз! Письмо же. Оно дойдет? Его большие, серые, как у нее самой, глаза смотрели с такой беззащитной верой, что у Анны перехватило дыхание. Она отложила ножницы, смахнула с джинсов ошметки скотча и присела рядом с ним на ковер, застеленный газетой от блесток...

— Ты вообще понимаешь, что натворил? — Я?! Это ты в своем уме? Ты посмотри вокруг! На весь этот кошмар! — Именно что смотрю! И вижу лишь последствия. Твоих решений. Твоего равнодушия. — Какое равнодушие? Я всё для тебя! Всё! — Нет, дорогой. Всё — это было для тебя самого. А мне не доставалось даже крох твоего внимания Часть 1: Идеальный порядок, превратившийся в хаос Ключ застревал в замке, как всегда, когда он торопился. Артем с силой нажал на него, с раздражением почувствовав, как металл скрежещет о металл...