Исторические зарисовки

«Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил... его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, чем он предполагал». (М. Булгаков, «Мастер и Маргарита») Мой каламбур тоже сослужил мне плохую службу. Правда, в нем была только горькая самоирония и... обида: какой-то хрен с чистой анкетой достоин, а я – нет. Я искренне верил в коммунистические идеалы, моим кумиром был Павка Корчагин. Но я терпеть не мог формализма, или, словами моего друга Володи Белозерова, «птичьего языка» искусственных лозунгов...

Под таким названием по заказу Института Кавказских исследований я написал статью почти пять лет назад, вскоре после юбилея. О чем я тогда размышлял, не потеряло актуальности и сейчас. «Так получается, что я — свидетель Великой Октябрьской революции, переворотов августа 1991 и октября 1993 годов в СССР и России. Это при том, что мне в нынешнем году исполнится всего 60… Жена иногда шутит: "Фархад, ты, случайно, динозавров не видел?" По логике моего эссе, которое вы, надеюсь, сейчас почитаете, выходит, что со мной могло случиться и не такое...

За сатирическую эпиграмму мне объявили пять суток ареста и отправили на гауптвахту в Свердловск. Наказание получил с отсрочкой на год. Вот как это было. Как комсомольский вожак роты и командир лучшего отделения, я должен был призывать своих товарищей к успехам в боевой и политической подготовке – по-корчагински добросовестно я этим и занимался. Тогда по рекомендации комсомольской организации солдат поощряли грамотами, увольнительными и краткосрочными отпусками. Как-то по приказу по отряду домой в отпуск отправили одного разгильдяя из соседнего взвода...

Сегодня в даче-музее оперной певицы В.В. Барсовой прошел литературно-музыкальный вечер, посвященный писателю Д.Н. Мамину-Сибиряку. А для меня это был вечер ностальгии по Уралу: в советские 70-80-е я там служил в армии, потом валил лес, дальше именно там, в районной газете, начало профессиональной журналистской карьеры. Помню свою избушку на краю болота, труднопроходимая жижа вместо улиц, деревянные трапы вместо тротуаров, бесконечные леса на сотни верст... В начале нулевых в России приняли новый Лесной кодекс...

Именно так нескромно называлась заметка для газеты «Семь дней Кубани», которую я написал 17 лет назад, побывав в гостях у М.Ю. Лермонтова в день его рождения. Захотелось вновь пережить то состояние. * * * «Тамань – самый скверный городишко из всех приморских городов России. Я там чуть-чуть не умер с голода, да еще вдобавок меня хотели утопить» (М.Ю. Лермонтов, «Тамань»). Поэт не мог знать, что эти строки именно таманцы будут читать с упоением как молитву, которая принесла и приносит их «самому скверному городишку» всемирную известность...