Дневник Лики. Рассказ

(Звук включения диктофона. Дыхание прерывистое, с хрипотцой, будто говорящий только что пробежал марафон. Пауза.) Слава (голос сдавленный, низкий, с непривычной дрожью): – Четыр... черт, какое сегодня? Пятнадцатое ноября. Ночь. Или уже утро? Не знаю. Не важно. Запись... это запись не для блога. Это... крик в пустоту. В бетонные стены этой проклятой квартиры. Потому что если я не скажу это сейчас, не выплесну – сойду с ума. Или оно... оно... вернется. (Глубокий вдох, звук трения ладоней о лицо.) – Лев спит...

Дневник Лики. Дата: 14 ноября. Мороз, солнце и... Провокаторы тьмы. Выходной. Слово, от которого веет обещанием тишины, горячего кофе с кардамоном и бесконечных кошачьих проделок на моей спине. Но Баба Нина, ее голос, теплый, как старая печка, отчетливо прозвучал в памяти утром: «Общайся с природой, внученька. Земля – твой союзник. Корни ее – твои корни. Напитайся силой от деревьев, от ветра, от снега под ногами. Это заземлит твой дар, очистит помыслы.» Совет казался простым, почти обыденным. Не семи вдохов в темной ванной, не распутывания узлов страха в чужих аурах...

(Звук включения диктофона, фоновый гул ночного города, скрип кресла под весом. Голос Славы усталый, насыщенный пережитым, с оттенком благоговейного страха). Слава: – Аудиодневник Славы: 14 ноября. Уроки Агафьи – житейская магия и тишина после бури. (Молчание). – Запись... глубокая ночь, четырнадцатое ноября. Квартира. Тишина не просто отсутствия звука, а... густая, тяжелая, как бульон из только что пережитых откровений. Лев молчит. Не спит – созерцает. Смотрит куда-то в пространство за решеткой клетки, будто видит то, что мне недоступно после сегодняшней встречи...

(Звук включения диктофона, за ним – громкое зевок, скрип кровати). Слава (голос сонный, хриплый). – Запись... Тьфу, какое сегодня? Тринадцатое ноября. Утро. Раннее. Слишком раннее для того, кто вчера залипал на форумах про “энергетических вампиров в офисах”. Проснулся. Не от крика “Дурак!” или грохота падающей кружки. А тихо. Странно тихо. И... По ощущениям? Хм. (Пауза, звук потягивания, скрип пружин). – Как будто... Выспался? Серьезно? Не “вырубился на три часа и встал разбитым”, а именно выспался...

(Звук включения диктофона, на фоне – шумная атмосфера). Слава (голос усталый, но с азартной искоркой): – Тишины не будет, понятное дело. Запись двенадцатое ноября, вечер. "Лавровый лист". Кафе. Угол у окна. Я – как шпион на дешёвой съёмке, заваленный коробками. Главный герой вечера – не я. И не Лев, к счастью, он дома терроризирует мои тапки. Главная героиня – Она. Бариста. Лика. Оказывается её так зовут. Услышал как к ней обращалась вторая бариста, Ольга кажется. Лика, та самая, про которую я уже третий день бормочу в этот диктофон...

Утро началось с благодарности. Как и завещала Баба Нина. Лежала, слушала, как Морис методично вылизывает лапу («Царь» совершает утренний туалет – священнодействие!), чувствовала тепло под одеялом, вкус вчерашнего чая с мятой еще витал во рту. «Спасибо», – прошептала в тишину. За крышу. За кота. За дыхание. За... эту новую, пугающую правду о себе – Лике Древлёвой, последней Хранительнице. Ответственность давила, как камень на груди, но слова бабушки – «Чистота помыслов. Действие. Благодарность» – стали якорем...