Между нами, девочками

Обе девчонки были симпатичными, и хорошенькими, и приятными. Но Арина решила когда-то, что она – красивая. А Лиза считала себя «ни то, ни се», чуть ли не дурнушкой. И так они несли себя по жизни. Удивительно вот что: даже если Лизе кто и говорил, что она очень симпатичная, то она не верила. И сердито отмахивалась: не надо, мол, врать. Только от одного человека могла спокойно такие слова слышать. От своего любимого. Думала, что это Лешке просто кажется. Необъективен, приукрашивает. К тому же любимый учился в институте в другом городе, виделись они только на каникулах...

– От себя переворачивай. Резко, но осторожно. Натка замерла с кофейной чашечкой в руке. Ладно, с заданием «думать о своей жизни, пока пьёшь» – она справилась. Наверное. Просто повторяла мысленно слова: «моя дальнейшая жизнь». Но вот как повернуть чашку резко и одновременно осторожно? Похоже, и это ей удалось: тётя Нателла одобрительно кивнула. Придвинула «гадальную конструкцию» к себе, аккуратно подняла и вернула в обычный вид чашечку. – Натуся, хороший какой рисунок! Везунчик ты! Вот смотри: волнистые линии...

Самым печальным это пальто стало уже потом, в пору затяжной февральской оттепели. Поначалу-то оно было пальто как пальто. В меру нарядное, в меру практичное. Новенькое, только что сшитое, висело в магазине среди других таких же. Красивый оливковый цвет, воротник, карманы – все как полагается. А еще – Пальто было маленького размера. И оно с удовольствием предвкушало, что купит его невысокая хрупкая девушка, похожая на эльфа, выйдет погулять в осенний парк. И там, вполне возможно, встретит симпатичного юношу с грустными глазами, и потом… Пальто даже аксессуары к себе присмотрело...

Яна с огорчением оглядела свои кроссовки. Да, это была не лучшая идея – надеть в дорогу белоснежную обувь. Но что поделаешь – они самые удобные и легкие, в них Яна чувствовала себя настоящей быстрой ланью, а не обычной неповоротливой улиткой. Вот и результат: верх кроссовок стал грязно-серым, а местами уже и бесстыдно-черным. Яна не любила этот Город, и он отвечал ей тем же: зажимал турникетами в метро, выстраивал длиннющие очереди в туалеты и кафе, морочил голову яркой и шумной рекламой, запугивал толпами безразличных людей...

Одна тетенька любила давать деньги в долг. Мама в детстве ее учила: - Никогда, Оленька, в долг не бери. Берешь чужие и на время, а отдаешь свои и навсегда. Вот Оля и не брала. Тянула как могла, если не хватало. А после вот что придумала: пускай лучше я кому-то дам, эти денежки потом вернутся. А вот должники мне свои кровные будут отдавать, и насовсем. Да и это же здорово: ты дала кому-то денежку, и она там как в сейфе: не потратишь. А потом тебе ее возвращают. И получается вроде как незапланированный доход...

Одна тетенька ремонт сделала. А подруга сказала: "Сельпо у тебя получилось". Квартира Маше от бабушки досталась по наследству. Она по бабушке погоревала, конечно. Но квартире обрадовалась: они с сыном, невесткой и внуком в двухкомнатной ютились. Невестка хорошая, и отношения у них прекрасные. Но тесновато все же. И тут квартира! А у Маши давно мечта была: хотелось ей в жилье своем стиль «Прованс» навести. Да сначала муж против был, а потом, как его не стало, не до этого: сын женился, ребенок родился...