Швейные истории

— Лидочка, миленькая, ну помоги, — причитала в трубку моя подруга Зоя. — У меня через неделю свекровь приезжает, а я ей полгода назад наврала, что на курсы кулинарные записалась. — И что? — не поняла я, наливая себе кофе покрепче. В свои пятьдесят девять я уже знала: когда Зойка начинает "миленькать", значит, скоро мне придется спасать мир. Или хотя бы ее репутацию. — Как что?! — взвизгнула подруга. — Она же проверять будет. Вчера звонила, говорит: "Зоечка, испеки-ка мне свой фирменный пирог, что ты на курсах научилась делать"...

Я, Елена Петрова, по паспорту Георгиевна, а по швейным форумам Белошвейка-Отчаянная, проснулась от грохота в коридоре. Мой кот Напëрсток опять устроил налет на коробку с нитками. Честное слово, если бы коты могли получать профессию, мой был бы профессиональным иллюзионистом, перемещающим катушки. — Напëрсток, брысь, несчастье пушистое! — заорала я, вскакивая с кровати как ужаленная. — Опять мои катушки раскидал! Муж Лёха даже не шелохнулся. Этот мужчина мог бы спать даже во время игры на барабанной установке...

— Нет, ну это просто издевательство какое-то! Я тут себе маникюр сделала, а эта проклятущая молния совсем расходится! — Людмила Петровна с досадой разглядывала свою любимую юбку цвета «морской волны», на которой предательски сломалась застежка-молния, обнажив подкладку и превратив элегантный предмет гардероба в совершенно неряшливую вещь. — А ты бы в ателье отнесла, делов-то, — флегматично отозвался с дивана муж, Виктор Семенович, не отрывая взгляда от телевизора, где шел финальный матч чемпионата по хоккею...

— Знаешь, что я задумала? — торжественно спросила Катя, вваливаясь в комнату с ноутбуком наперевес. Сергей, муж Кати, оторвался от чтения книги и настороженно посмотрел на супругу. За три года брака он научился распознавать этот особый блеск в её глазах — предвестник очередного творческого урагана. А уж он обычно заканчивался беспорядком в квартире, ворохом недоделанных проектов и потраченными деньгами. — Ну и что же ты придумала на этот раз? — осторожно спросил он. — Смотри! — Катя плюхнулась рядом с ним на диван и развернула ноутбук...

— Твоя юбка сидит, как седло на корове! — фыркнула старушка, прищурив один глаз и грозно помахивая наперстком. — Ты хочешь, чтобы люди думали, что у тебя зад как у тракториста Петровича? — Тётя Глаша! — я чуть не подавилась печенькой. — Вообще-то я купила её в бутике! — Бу-у-утик, — передразнила она, растягивая слово как ириску. — Китайская барахолка твой бутик! Снимай эту тряпку, Лизка, щас я тебе покажу, что такое настоящая юбка! Так началась моя встреча с Глафирой Семёновной Пуговкиной — местной швейной легендой, грозой модниц и кошмаром продавцов готовой одежды...

— Ты ещё слишком молода, чтобы понять, — старуха прищурила выцветшие глаза, глядя на меня поверх очков. — В каждом стежке должна быть частичка твоей души, иначе это просто тряпка. — Марья Васильевна, я всё сделала по выкройке! — я чуть не плакала, разглядывая платье, над которым корпела две недели. — Каждый шов идеален! Старая портниха фыркнула и взяла изделие в руки. Её узловатые пальцы пробежали по ткани, словно читая невидимый текст. — Идеален? — она покачала головой. — Скажи-ка мне, Аннушка,...