Про юность.

Вероника разговаривала исключительно матом, разбавляя эмоциональный поток редкими привычными слуху словами. Но понять ее было не трудно, особенно если некоторое время поработать вместе. Она грубо шутила и громко смеялась, оголяя ровные большие желтые зубы. Вероника была высокая, харизматичная и со стержнем внутри. Она искрилась, как неисправная проводка. На правах старшего товарища, Вероника взялась обучать меня нехитрому санитарскому искусству и основам субординации в коллективе. Она относилась ко мне снисходительно и всегда готова была дать дельный совет...

Когда я впервые вышла на смену в операционной в качестве санитарки, то меня ждал сюрприз. - Сегодня ты с Игорем работаешь, - сочувственно сказала медсестра, - имей в виду, Игорёк специфический. Привыкнуть надо. Правда, когда он у нас появился в опер блоке, мы сразу попросили сделать для санитравов отдельное помещение. Подальше. Решили не привыкать. Раньше же все вместе жили в сестринской. Но Игорь...  Я заволновалась. - А что с ним не так? - Да ничего. Нормально. Он не опасный, но со своими тараканами...

С мужем мы познакомились при странных обстоятельствах. Его кишки я увидела раньше, чем он мое лицо.  Я третий месяц работала санитаркой в опер блоке.  Стоять на операции должен был мой сменщик. Но он только что вернулся с рок-концерта и попросил заменить его, хотел поспать. Он мне даже что-то обещал за это, не помню. Я согласилась и не прогадала.  По темному коридору прогромыхала каталка, следом прошла медсестра, звеня биксами, крикнула: туловище привезли, вставай. Я нехотя вышла, подошла к каталке,...

Когда я забрала документы из технического ВУЗа, то нужно было чем-то себя занять. Продавщицей я уже побывала и решила, что на этом, пожалуй, хватит. Оставалось только испытать себя на должности уборщицы. Но быть просто уборщицей мне было не очень интересно. Да и искать работу не понятно как, интернетов еще не было.  Как-то я села в трамвай и увидела на стекле объявление: в операционный блок требуются санитары. Отлично! То, что доктор прописал, решила я, и сразу поехала по указанному адресу в ту самую больницу, где я уже успела полежать с тяжёлый пневмонией во время обучения в универе...

Однажды, когда мне было 15 лет, на медосмотре в школе у меня нашли что-то на флг и отправили на консультацию в туберкулёзный диспансер. В диспансере меня обследовали по списку и не нашли никаких отклонений. Я уже было обрадовалась, но не тут-то было. Суровая докторша в марлевом наморднике с грохотом поставила штамп на направлении в туберкулёзный санаторий.  Это было совершено неожиданно и необъяснимо. Зачем? Ведь все же в порядке!  Не важно, сказала она, на рентгене "что-то есть". Будем лечить.  Растерянность...

У меня астма. Сейчас, когда мне 40, меня это не беспокоит. Ну, всмысле, эмоционально не беспокоит. Пофиг вообще, астма и астма. А в детстве для меня это было настоящим клеймом. Наверняка, многие сталкивались с образом астматика, навязанным массовой культурой. Ну это такой ботаник прыщавый, занудливый, в свитере в катышках, с заложенным носом, картавый (как и я, впрочем). Неудачник, одни словом. Быть астматиком было не круто. Не стильно. Вот у моей одноклассницы, например, была перхоть. И она, вроде как, этим гордилась...