Мне предложили миллион за свадьбу с инвалидом

Стас первым протянул руку к коробке, но пальцы его дрожали. Он взял кольцо и посмотрел на Таню. — Таня, я не могу встать на колено, как положено при предложении. Не могу дать тебе многого из того, что даёт обычный мужчина. Но я могу дать тебе всю свою любовь. Всего себя. Навсегда. Его голос сорвался. — Будешь моей женой? По-настоящему на этот раз? Таня смотрела на кольцо в его руке, потом на умирающего Ивана Петровича, потом в глаза Стасу. — Да, — прошептала она. — Буду. Кольцо легло на палец, вытесняя дешёвое из ЗАГСа...

Дома Стас был мрачнее тучи. Он механически играл с Лизой, но мысли его явно были далеко. — Это она? — спросила Таня, когда они остались одни. — Кто «она»? — Та девушка, которой ты хотел сделать предложение. Стас кивнул, не поднимая глаз: — Алина. Мы встречались два года. — И что она хотела? — Не знаю. Сказала, что соскучилась, хочет поговорить. Таня почувствовала, как в груди разгорается что-то болезненное и острое. — Ты встретишься с ней? — А должен? — Я не знаю. Это твоя жизнь. Стас резко развернул...

После того разговора что-то изменилось между ними. Стас стал осторожнее в словах, а Таня ловила себя на том, что засматривается на него слишком долго. — Мама, а почему папа Стас грустный? — спросила Лиза, укладываясь спать. — Он не грустный, малышка. Просто... задумчивый. — А почему вы спите в разных комнатах? У Маши родители спят вместе. Таня замерла, расчёсывая дочке волосы. — Папе Стасу так удобнее. У него особенная кровать. — А когда он поправится, будете спать вместе? «Боже, из уст младенца...

Через три дня Таня стояла в скромном платье в ЗАГСе, держа в руках липовый букет из пластиковых цветов. Стас сидел рядом в своём кресле, одетый в строгий костюм. — Согласны ли вы, Станислав Иванович, взять в жёны Татьяну Сергеевну? — торжественно произнесла сотрудница ЗАГСа. — Согласен, — ровным голосом ответил Стас. — А вы, Татьяна Сергеевна?.. Таня посмотрела на Ивана Петровича, который стоял в углу с влажными глазами. Потом на Лизу, которая крепко держала её за руку. — Согласна. Кольцо легло на палец удивительно точно...

Иван Петрович оставил Таню наедине с самым сложным решением в её жизни. Семь дней. Всего неделя, чтобы решить — стать женой незнакомого инвалида ради денег на лечение дочери или остаться при своих принципах. Таня металась по квартире, словно загнанный зверёк. С одной стороны — Лизочка, её шестилетняя дочь, которая задыхается от приступов, а врачи разводят руками. С другой — совесть, которая кричала: «Это неправильно!» — Мам, а что с тобой? — спросила Лиза, поднимая на маму большие глаза. — Ты всё время грустная...

Татьяна смотрела на Ивана Петровича огромными глазами, не веря услышанному. — Вы, наверное, шутите? Тот медленно покачал седой головой: — Нет, не шучу. Но даю тебе время подумать. Потому что предложение и вправду... необычное. Я даже понимаю, с чем именно оно ассоциируется у тебя в голове. Его глаза были серьезными, почти умоляющими. — Подумай, взвесь все, а я заеду через неделю. Таня проводила его растерянным взглядом через приоткрытую дверь. У неё даже не укладывалось в голове всё то, что он ей только что предложил...