Потустороннее 1

В квартиру к Николаю Дмитриевичу Ася пошла по настоянию матери. - Не могу одна, Асенька, не по себе, - шептала Анна Дмитриевна дочери, сидя за поминальным столом в темном зале кафе. – Я и при жизни Николая у него почти не бывала, все больше он ко мне ходил. Ася о дядюшке знала мало, виделись они только во время редких семейных посиделок. Он почти сразу напивался и  приставал с многочисленными советами. Асе быстро надоедало, и она сбегала, а мама провожала ее до двери и шептала извиняющимся тоном: - Брат ведь… За эту неловкость матери Ася еще сильнее не любила единственного дядю...

Этот рассказ мне особенно дорог. Когда перечитываю, возникает удивительное чувство маленького путешествия в детство. Кто со мной? Зиме Виталий не прощал многое: нечищеные дороги, обледеневшие ступени магазинов, лопату в багажнике. В первый зимний месяц его не покидало чувство великого обмана, новогодние огни, праздничные распродажи, вся эта вымученная суета лишь злила. Автомобили, передвигающиеся пунктиром: рывок, остановка, опять десяток метров в цепочке таких же несчастных за забором высоких сугробов и под обстрелом разноцветных бликов...

«Спугнул. Но чем?» - недоумевал Леонид. Решив осмотреть изнутри, он едва дождался окончания рабочего дня. Светлый мартовский вечер позволил неплохо ориентироваться в брошенных апартаментах. Длинный коридор, двери в квартиры – самый распространенный тип советских переделок старых домов. начало https://zen.yandex.ru/media/id/59dfa3d9a867313173c7ecf1/tainy-staryh-domov-1-62b3e4c295775b0b9199ddc0 Обрывки обоев, куски старой мебели – всё, как везде. Только одна комната выглядела более обжитой, покинутой совсем недавно...

Иногда плач повторялся, но не было цельных, понятных образов, какие приходили в детстве. начало https://zen.yandex.ru/media/id/59dfa3d9a867313173c7ecf1/tainy-staryh-domov-1-62b3e4c295775b0b9199ddc0 Тогда Леонид засел за старые архивы, мечтая обнаружить хоть какой-то след, какое-то упоминание о доме номер три по Тихому переулку. Узнал, что дом построили в 1856 году для Василия Степановича Переверзева, старшего сына помещицы Переверзевой, но вскоре был продан с аукциона. «Мот был юный Переверзев», - думал Леонид, перебирая старые бумаги...

Новая редакция рассказа Детство запомнилось запахами талой воды, удушающей пыли, дыма с нотками прелых листьев и острого мороза. Трамваи почему-то пахли каруселями, телефонные будки – колонками с водой и только дома пахли по-разному. Вкуснее всего пахло в старых кварталах, там жила тайна! А еще старые дома умели разговаривать. Один из них поведал о Домне Кирьяновне, матушке Домне, как говорили о ней молоденькие девушки. А соседки шептали в спину загадочное слово «сводня». - Мама, а что такое сводня? Мама даже остановилась, отпустила ручку маленького Лени...

Всматриваясь в мутное вагонное стекло, Влад думал, что ни случись тогда этого ужаса, он, быть может, так и не решился покинуть умирающий город. Ужаса, унесшего две жизни. Тот злополучный день начался как обычно: пробуждение, завтрак, дорога на кладбище, где Влад работал третий месяц. Дальний родственник, устраивая на работу, заговорщически шептал: - Местечко-то рыбное, у нас, пожалуй, самое денежное. Сам понимаешь, родственники, то…се… - Что же хорошего-то? Работа и работа, - Влад старался сдерживать недовольство...