Звезды кино

Она смотрела в окно своей новой квартиры в Риге на непривычно чистые улицы и тихие скверы. За спиной оставались Москва, «Современник», звание народной артистки и жизнь, выстроенная за долгие годы. Всего несколько месяцев назад Чулпан Хаматова выходила на сцену под бурные овации, а теперь готовилась к репетиции в Новом Рижском театре, где все было другим — от акустики до взглядов коллег. Это решение стоило ей слишком многого, но сомнений не было. «Иногда нужно начинать все с чистого листа, даже если тебе почти пятьдесят», — сказала она как-то в разговоре с близким другом...

Она стояла в подземном переходе, едва держась на ногах. Мир плыл перед глазами. Вдруг из тени, с грязного пола, поднялся человек в лохмотьях. Он протянул ей кусок зачерствевшей булки. «На, девочка, поешь, – прохрипел он. – А то садись рядом, народ добрый, на хлеб точно подаст». В тот миг Екатерина Семенова, подававшая надежды студентка Школы-студии МХАТ, с ужасом осознала: она зашла слишком далеко. Завидев однажды на репетиции стройных однокурсниц, она села на диету и за полгода довела себя до анорексии...

Ее имя стало известно миллионам после выхода сериала «Метод», но настоящая слава обрушилась на нее не как на актрису, а как на женщину, которая появилась на светской тусовке рука об руку с одним из самых влиятельных режиссеров страны. В тот вечер все взгляды были прикованы не к нему, а к ней. К ее невероятной уверенности, скрытой за скромной улыбкой, и к тому самому черному платью, о котором на следующий день говорили все глянцевые журналы. Так Паулина Андреева, без лишних слов, заявила о себе не просто как о новой пассии Бондарчука, а как о новой иконе стиля...

Ему сказали: «Вы никогда не будете играть больших ролей». Эти слова, произнесенные режиссером в тишине репетиционного зала, могли сломать любого молодого актера. Перечеркнуть все мечты, заставить усомниться в своем выборе. Но Игорь Верник не сломался. Он просто молча вышел из зала, сжав кулаки. И начал свой путь с начала. Долгий, упорный путь, который в итоге привел его к славе, любви зрителей и, как выяснилось, к головокружительным романам, о которых ходят легенды. Сегодня, глядя на улыбающегося, уверенного в себе Игоря Верника, в это сложно поверить...

За кулисами Большого зала Московской консерватории царила предпремьерная суета. Елена Захарова в костюме Мэри Поппинс уже нанесла грим, но не могла оторвать взгляд от маленькой фигурки в балетной пачке, старательно разминавшейся у стены. Это была ее дочь, восьмилетняя Майя. Через несколько минут им предстояло выйти на сцену вместе — мать и дочь. Внезапно девочка подбежала и прошептала: «Мама, я не боюсь». В этот миг Елену пронзила волна такого острого, такого хрупкого счастья, что у нее перехватило дыхание...

Ей было страшно. Страшно до тошноты. Стоя у кромки воды и катая перед собой коляску с новорожденной дочкой, Надежда Михалкова поймала себя на ужасной, чудовищной мысли: «А что, если просто… отпустить?» Мир сжался до размеров детской коляски и мрачной воды в пруду. Актриса, дочь великого режиссера, звезда с рождения, оказалась один на один с неподъемной тяжестью материнства, усталостью и пустотой. Она тут же отогнала эти мысли, ужаснувшись самой себе. Это были проявления послеродовой депрессии, о которой тогда почти не говорили вслух...