Заброшенные виллы

«Сердце мое разрывается от боли, наблюдая за тем, как целая история проходит между безразличием и незаинтересованностью. Но у меня хотя бы остались воспоминания о тех временах... Я так скучаю по всему этому». Эти трогательные ностальгические строки написал один бывший хозяин дома, в который мне удалось попасть знойным июльским утром пару лет назад. Мужчина посвятил их вилле, в которой провел всю свою юность. Еще в XVIII веке дом числился во владении известной и уважаемой итальянской семьи. Они занимались...

— Будут восстанавливать? — спрашиваем пожилого мужчину в синей ветровке, который приглядывал за нашими попытками перелезь через новый забор к заброшенной вилле. Вернее к тому, что ее слабо напоминало. — Она похожа на скелет, запертый в клетке, — говорит друг, рассматривая еще не застывший цемент. — Снесут, чтобы построить жилой комплекс. Ночью приедут, и на утро останется только место пустое. А там разбирайся, что произошло, — отвечает мужчина. Свой визит я оставляла на потом, предпочитая ее другим шикарным виллам...

Вилла музыкантов: о чем молчат инструменты «Здесь жили музыканты», — единственные три слова, которые мне удалось найти об этой удивительной вилле. Больше ни строчки: ни о бывших хозяевах, ни о наследниках, ни о потенциальных владельцах. Даже легенд, которыми виртуальные умельцы так любят полнить интернет, и тех не отыскалось. Я нашла лишь координаты здания и три скупых словечка. Такое бывает довольно часто — и в этом есть особенная магия. Тогда, без флера чужих историй, груза ответственности подтвержденных фактов, ты погружаешься в мир очередного заброшенного найденыша девственно чистым...

Сотни итальянских вилл остаются на попечение времени: в лучшем случае о них удается найти несколько скупых исторических фактов, в худшем — ни буквы, иногда — парочку легенд, подлинность которых невозможно проверить. Это здание пополнило мою персональную коллекцию вилл, претендующих на звание площадки для съемки какой-нибудь любопытной исторической драмы в эстетике XIX века. Мы познакомились с ней в сумеречной дымке сгущающейся мглы. Нескладная, словно хрупкая девочка, она пряталась среди чернильных силуэтов пышных деревьев...

«Я один живу и работаю в семи комнатах, и желал бы иметь восьмую! Она мне необходима под библиотеку», — говаривал Филипп Филиппович Преображенский. Давайте представим, как бы обустроил свой быт господин профессор, если бы практиковал в Италии? Классический экспериментатор-профессор Преображенский жил и работал в огромной семикомнатной квартире. С «великолепным убранством», которое включало в себя антикварную мебель, чучела животных, зеркала, фотографии и книги... Кажется, интерьер этот остался в памяти каждого, кто однажды прикоснулся к булгаковскому миру «Собачьего сердца»...

Заброшенным зданиям склонны приписывать мистические истории. В замках бродят привидения, отели доводят посетителей до преступлений, в церквях водятся духи. В какие-то легенды я и сама верю: за время путешествий по таким местам пришлось пережить многое. У меня внезапно переставала работать техника, я натыкалась на «тайные» знаки, мне мерещились видения. Иногда истории более прозаичны, иногда — совсем фантастические. Одна из них связана со старой виллой, в которой сохранилась одна-единственная комната...