Начало. Север.

Хочется о хорошем. Ну, хотя бы о женщине, которая много лет назад проходила мимо меня. Надя. Никто о тебе не напишет, ты ведь не светская львица. А я могу. Широкое лицо, всегда в конопушках. Хрипловатый голос. Неудавшаяся личная жизнь. И - нормальная, компанейская девчонка. Всю жизнь – секретарша в разных наших экспедициях. После Антарктиды я ушел от них. Потому что там, на старом месте, обещал вернуться, наладить гравиметры, и отработать с ними в Обской губе. На кость кинули меня там. Мы уже загрузили...

Люди. Второй помощник. Я хочу заметить, что все, что мы брали в рейс, очень быстро выпивалось. Видимо, это следующий, после закона Ньютона, закон природы. Нет, было и святое. Ящики с пивом для тамошних рыбаков. Из Олюторского залива. Подходили к ним. Расценки там были простые: ящик пива – тонна рыбы. Но кто эти тонны будет считать, ежели у него уже есть от тебя пиво? Там у них такие баржи, с сеткой вместо дна, под завязку набитые различными дарами моря. Выгребали их, пока еще силы оставались, и закидывали рыбой всю палубу нашего судна. Потом шкерили ее дня три всем судном. Что не успевали, приходилось даже выбрасывать...

Первый раз я туда летел тяжело. Один. Ждал в Пулково грузовик с аппаратурой. А его все не было, и приехал он тогда, когда посадка уже было закончена. И я взвыл. И наши добрые тогдашние менты, вместо того, чтобы шмонать меня, помогали мне таскать эти чертовы ящики. И они вместе со мной поехали на огромной телеге к самолету. Самолет слегка тормознули, и он ждал, пока мы закидаем все эти мои ящики в его брюхо. Менты потом пожелали мне счастливого пути. И оказался я потом в Петропавловске, прямо на полосе...

Пришел ко мне человек оттуда. И я вспомнил. Зашли мы туда на бункеровку, ну и запасы пополнить. Из еды взяли там много китового мяса. Чистая говядина, скажу я вам. И еще почему-то взяли много китовой шкуры. Солено-вяленой. Где-то в два пальца толщиной. Мировой закусон, очень вкусно. Но я не об этом. Мы, конечно, тут же рванули на берег. И погода была прекрасная. Солнышко и безветрие. После палубы пройтись по почти городской улице – это отлично. Только слегка качает, как всегда сразу после моря. Где-то отоварились, посидели выпили, даже погрелись на этом солнышке...

Еще один хороший еврей из моей памяти. Маленький, абсолютно круглый, и вечно улыбающийся человечек. Такого драного ватника, какой был на нем, я ни у кого не видел. И болотные сапоги у него были всегда откатаны до самого верха. Даже когда и не надо. И при его маленьких ножках верх этих его сапог упирался ему прямо в это самое. Увидели этого человека? Знакомьтесь: главный геолог существовавшей когда-то Чукотской партии. Мы с ним мало пересекались, он – геолог, а я – геодезист, потом геофизик. И тем не менее...

Фоток не будет, там не до того было. 1986 год, море Лаптевых, полуостров Урюнг-Тумус. С утра мы ушли на вездеходе на новый профиль. Юго-западнее полуострова, в бухте Отмелой. Профиль был нарисован там для метода электромагнитного зондирования, простая электроразведка с растаскиванием проводов на километры там бы не пошла...