Родная земля

Глава 65. Начало 1922 года - Фрол Матвеич! — Акинфий постучал в дверь сторожки и тут же, не дождавшись ответа, открыл её. — Дома ты? - Входи, Акиша! — ласково ответил Фрол, не отрываясь от вязания сети. Акинфий потопал у порога, будто бы сбивая с подошв снег. - Я, Фрол Матвеич, по делу, - он порыскал взглядом по комнате. — По важному делу. - Так войди, Акиша, сядь, расскажи, - Фрол отложил в сторону челнок. - Аглаюшка сейчас с девочками рукодельничает, придёт не скоро. Анна, сам знаешь, с Митрием моим умчалась куда-то...

Глава 64. Начало 1922 года Акинфий стоял у окна, забранного замысловатой кованой решёткой, и с неприязнью смотрел на Фрола, убирающего во дворе снег. И как у него хватает терпения сносить проделки этого каторжанского отродья! Вот опять загадили всё под стенами, а он молча убирает. Выволочь бы их за волосы да натыкать мордами, как котят. Нет, и слова им не говорит, жалеет… Ишь, небось, у самого дети такие же бандиты! То ли дело его, Акинфия, родные дочки! Куколки, красавицы, умницы! Эх, если бы не эта проклятая революция! Ещё бы немного, и можно было бы своё заведение открыть...

Глава 63. Начало 1922 года - Я, Фрол Матвеич, даже и не надеялся столько добыть! — Геся в изумлении смотрел на кучу пойманной рыбы, ещё живой, ещё трепыхающейся и пытающейся выскочить из просторного верёвочного садка. — Где ты научился так рыбачить? - Жизнь научила, - пожал плечами Фрол. - Она, матушка, и не такому научит! — с высокого берега спускался монах. - Сергей! — радостно вскрикнул Фрол. — Брат Севериан! Давно не виделись! - Здравствуй, здравствуй, Фрол Матвеич! И ты, Геннадий, будь здоров! - Здравствуй… те… Откуда вы знаете моё имя? — растерялся Геся...

Глава 62. Начало 1922 года Снег падал вторые сутки, и Фрол едва успевал очищать дорожки между корпусами. Хлопья плавно кружились в воздухе, покачивались и неспешно опускались на пуховые подушки сугробов. Серое утро отступало, начинался серый, тихий, наполненный необъяснимой благодатью день. В сторожке было тепло. Потрескивали в печи дрова, мерцали в полумраке язычки свечей перед иконами, от воткнутых за наличник окна сосновых веток тонко пахло смолой. Из столовой с гомоном и гиканьем вылетели мальчишки, помчались к классу...

Глава 61. 1921 год Нудный холодный дождь стучал в окно. Марья Георгиевна зябко поёжилась, плотнее запахнула старенькую шаль, хотя в комнате было совсем не холодно. Свет лампы отражался на чёрном стекле, освещал стекающие струи воды, отбрасывал какие-то блики, и Марье Георгиевне казалось, что там, снаружи, кто-то есть, кто-то подглядывает за ней, не оставляет её одну ни на минуту. Она села на узкую жёсткую кровать. Вот и дом её теперь… Когда-то давно, ещё в детстве, они с подружками в шутку грозились друг другу уйти в монастырь, и вот она в монастыре...

Глава 60. Осень 1921 года Дождь монотонно стучал в окна, бежал дорожками воды по стенам, затекал под порожек покосившихся сенцев. Мотал почерневшие ветви деревьев и кустарников резкий пронизывающий ветер, и на душе у Аннушки было тревожно. Каково теперь Митрию, в такую-то непогоду? Жив ли он, здоров ли? Полгода уже весточек от него нет. Доведётся ли им свидеться? Взвыл в дверной щели ветер, стукнул щеколдой. Сжалось Аннушкино сердце: сегодня должны приехать учителя. Какие они? Верно, строгие и неприступные...