Писатели на передовой, литература армейских газет. Евгений Петров..

На-днях в гости к нашей славной армии приехала группа старых ленинградских рабочих. Они осматривали остатки того, что еще так недавно называлось линией Маннергейма. О приехавших товарищах уже много писалось в красноармейской прессе и нет надобности повторять, как проходила сердечная встреча почётных гостей. Но один момент крепко остался в памяти. О нем трудно забыть. Гости целый день ходили по глубокому снегу, обходя район за районом, внимательно разглядывая обломки железобетона, гранитные надолбы, рвы, протянувшиеся на километры ряды смятой колючей проволоки...

Вчера пронесся здесь огненный шквал небывалой силы. Красная Армия прорвала железобетонную твердыню империалистов, на которую они возлагали все свои надежды, и устремилась в Выборгу. А сегодня здесь тишина. На всем громадном протяжении хитроумно расположенной линии укреплений, над которыми неустанно работала самая современная и совершенная инженерия, и в которую был вложен не один десяток миллионов английских фунтов стерлингов, французских франков и финских марок, - одна и та же картина. Невысокое...

ДОРОГАЯ МАНЕЧКА !!! В прошлом письме я писал о том, как взлетел на мине к самому Чемберлену. Все министры, конечно, повскакали с мест. - Что за нахальство. Почему посторонние люди мешают нашей государственной работе?.. - Взять его, сукиного сына, - кричит самый главный - не то ихний старшина, не то лорд хранитель печати на ихнем языке. - Ну, думаю, подожди. Не на такого напал. Окружают меня ихние министры со всех сторон, кричат: - Хватай. Это сам Брехунцов! Вижу - гибель приходит. Бросить в них мину нельзя - надо же обратно лететь...

ДОРОГАЯ МАНЕЧКА !!! Продолжаю рассказ о моем довольно интересном боевом эпизоде. Значит, лечу я верхом на мине. Сначала, признаюсь Вам, мне было немножко горячо. Потом от свежего воздуха мина охладилась и я воспрянул духом. Немного ниже меня пролетели наши бомбардировщики... Я помахал им рукой. Они меня узнали и кричат: - Ну Брехунцов... Куда забрался... Вот мелькнула передовая линия, та самая береговая артиллерия, которая за мной охотилась. Мне сверху было хорошо видно, как там заметались люди. Смотрю заряжают орудия и про себя улыбаюсь...

Фронтовые встречи. Февраль. Мы будем помнить его Февраль тысяча девятьсот сорокового года. Над свежим снегом, покрывшим вчерашнее поле сражения, над невысокими елями, украшенными новогодней снежной выпушкой, повисло большое красное солнце. Оно совсем не отбрасывает лучей и на него можно смотреть не щурясь. Легкий морозный ветер гонит над землей горький дымок землянок. Вы бы, товарищ писатель, написали про нашего доктора, - говорят бойцы. Двое суток провели они под вражеским огнем, прорвали укрепленную линию неприятеля, заслужили для дивизии орден Ленина и уже узнали о награждении...

ДОРОГАЯ МАНЕЧКА!!! На этот раз мой подвиг удивил даже меня самого. Является ко мне старшина и говорит: - Разрешите обратиться? - Обращайтесь. Так что, товарищ Брехунцов, возлагается на Вас строго секретное научное задание. Что же - отвечаю - ладно. Можно и задание. Поручают мне, дорогая Манечка, открыть по неприятелю ураганный огонь из миномета. Миномет, Манечка, это вроде береговой артиллерии. Только научнее. Подхожу я, конечно, к миномету, здороваюсь с бойцами. У всех, конечно, поднялся дух. Говорят - А, Брехунцов!...