Осколки

Говорят, мужики редко делятся болью: стыдно, да и что рассказывать, если многое — по собственной глупости. Сам не заметил, когда стал как бы лишним в собственном доме: каждое утро тосты для себя, каждый вечер пульт в одной руке, телефон в другой. Стараешься не думать — выходит хуже. Моя молодость — это азарт, жара, свежий хлеб с маслом, ремонт в коммуналке, первая зарплата. Ира — тихая, упрямая, как грачиха: борется за родных, терпит, и поддерживает. С Ларисой у нас был особый юмор: — Виктор, не...

Если бы мне кто-нибудь двадцать лет назад сказал, что страшнее всего — не крик, а молчание, я бы не поверила. Я ведь всегда боялась ссор, неловкостей, взглядов со стороны — старалась быть надёжной, ласковой, терпеливой. Всё для семьи: обеды вовремя, ладные рубашки, порядок на кухне… Мои подруги даже шутили — мол, твоя душа как самовар: сверкает, так и стягивает всех к себе. А вот вышло: кто банка, а кто разбитая чашка — не угадаешь. Судьба будто водила меня за руку через всякие житейские передряги...