МАРС

Я смотрю сквозь панорамное окно на красную пустыню, в которой теперь звучат детские голоса. Когда-то здесь была только тишина, пронзительная, абсолютная. Теперь Марс живёт. Первые дети Марса растут под искусственными солнцами, их лёгкие впервые наполнились воздухом, который создан руками человека. Они не знают Земли. Не знают тяготения, в котором мы учились ходить, не знают вкуса настоящей дождевой воды, не знают шумящего океана. Для них Марс — родной. Они прыгают выше, смеются звонче, их тела легче, а кости – тоньше наших...

Марс больше не безмолвная пустыня. Красная планета, прежде казавшаяся угрожающей и необитаемой, теперь наполнена голосами, дыханием, шагами тех, кто пришёл сюда, чтобы начать сначала. Люди разных народов, культур и судеб. Но прежде всего – женщины. Они адаптируются быстрее, их присутствие здесь как свежий ветер в мёртвом пейзаже. Я смотрю на них – японку, склонившуюся над образцами марсианской почвы, её движения точны, как древние мастера икебаны, – её родина так далеко, но искусство сохраняется...

Марс. Красная планета. Для наших предков она была лишь точкой света на ночном небе, символом войны и загадки. Сегодня, спустя десять лет после первого успешного приземления кораблей Илона Маска, Марс — это дом, мечта, борьба и надежда человечества. Добро пожаловать в новую эпоху, где будущее пишется на песке другой планеты. Массивный корабль SpaceX садится на марсианскую поверхность с глухим рыком двигателей. Красная пыль взметается к небу, скрывая очертания судна. Но через мгновение перед нашими глазами открывается невероятное: воплощённая мечта человека...

Он лежал в центре этой пустыни, раненый умирающий воин, как тот, что из мрамора, застывший в вечности на восточном фронтоне храма Афины-Афайи, только здесь, в этой красной пыли под этим красным солнцем на этой красной планете. Вокруг него кружился калейдоскоп образов, таких же холодных, как и он сам, но наполненных огнем древней мудрости с далёкой родной Земли. Эрос пронзал страстью, Филия манила притяжением, Сторге предлагала поддержку, Агапэ призывала к жертве. Византийские мудрецы когда -то ещё добавили Софию и Веру, как последние штрихи на картине великой любви...