Южинский

Вдохновился тут высокой поэзией и сделал вариант подстрочника. * * * and a hole-ridden tyre and a crumpled newspaper scrap and a rusty tin-can and a crushed ping-pong ball and a butterfly torn apart and all that was there to keep reminiscence of a sky in dandelion bubbles of a splendid life of a punch of a mailbox of a motor roar spread flat and all that was there to hope for ideal metamorphosis into a peacock a cistern a zeppelin and all that was sparkling and rustling and beating and flying and now awaiting burning at concentration camp of scrap-heap recollects the lost paradise of its form Eugeny Golovin * * * и дырявая автомобильная шина и скомканный обрывок газеты и ржавая консервная банка и продавленный пинг-понговый шарик и разорванная бабочка и все что было когда-то и хранило воспоминания о небе в пене одуванчиков о роскошной жизни удара о почтовом ящике о распластанном реве мотора и все что было когда-то и надеялось на идеальную метаморфозу в павлина в цистерну в дирижабль и все что сверкало и шуршало и билось и летело и теперь ожидая сожжения в концлагере мусорной свалки вспоминает потерянный парадиз своей формы Евгений Головин

Друзья мои, хочу поделиться приятной новостью. В Японии в издательстве Hakusuisha (ХАКУСУИCЯ) вышел из печати роман Юрия Витальевича Мамлеева "Шатуны" в переводе на японский Такаси Мацусита. Я курировал это издание и написал для него статью, которая вошла в книгу в качестве послесловия. Я считаю, что это огромный прорыв: произведения Мамлеева становятся доступны для совершенно нового сегмента аудитории, и это в очередной раз подтверждает высказанный мною ранее тезис о непреходящем значении русского писателя Юрия Мамлеева в мировой литературе. Название на японском звучит так: "ANAMOTAZUDOMO"（穴持たずども） и означает "Медведи без норы". Оно точно соответствует русскому слову «шатуны».