Горыныч читатель лунатик

Горыныч, слегка покряхтывая, тащил почти бездыханное тело на своих нежных, чешуйчатых плечах. Дойдя до Избушки, он скинул тело на землю, и покликал Бабу Ягу. Та вышла из Избушки, вытирая руки полотенчиком. Ей некогда дома рассиживаться! Пироги всегда востребованы. - Ты кого это приволок? – неласково, в свете всех последних событий, спросила она у Горыныча. Тот смущенно крякнул: - Ягусенька, да когда ж ты меня простишь?! - Когда полезным делом займешься! – отрезала Старушка, - ну, чего тебе?! Горыныч решил не разводить дискуссий, и кивнул на тело: - Хозяюшка, глянь-ка ты на это недоразумение...

А вот кто виноват? Кто виноват, я спрашиваю?! Читатели, конечно! Насоветуют всякого, а лесным жителям потом разгребайся! - Ягусенька! – Горыныч в галстуке, красном, подхватил Ягусю на лапки, отобрал ведра, усадил её на крылечки, - я сам, сам я! И понесся к колодцу. Прихватил по дороге ещё три ведра. Начерпнул полные ведра воды, и птичкой метнулся к бане. Два ведра в лапках, три в зубах. Примерился, и со всего маху опрокинул воду разом в специальную бочку. Вода, возмущенная таким обращением, нефтяной струёй взмыла вверх, и окатила обескураженного Змея с гребней до пяточек...

Сначала из Избушки слышались напряженные голоса: - Да кому ты втираешь?! - Да ты послушай! - А я говорю!!! - Нет! Ты меня послушай! А потом наступила полная тишина. Друзья Баюна и Ягуси взволновались, и отправили разведку. Разведка пошевелила длинными мышиными усиками, поводила хвостиком и в панике побежала докладывать. Доложила всё. Потом подумала и ещё наложила. В Избушке царил полный раздрай, стагнация и безобраз. Миска Баюна уже целых полтора часа стояла пустой! Вы можете себе такое представить?! Полтора часа! Пустой! Баюн и Ягуся сидели в разных углах и дулись...

Горыныч сидел на берегу очень быстрой реки. И очень глубоко страдал. Очень. Горькие слезы капали в реку, грозя создать мировую сенсацию. Соленых рек случившихся там, где нет залежей соли, да ещё внезапно, не так уж много в этом мире. К нему подходили богатыри, стараясь развеселить. Ну, хоть фотокарточки друг дружке начистить, и то хлеб! Но он печально отмахивался от них. Прибегал Баюн, пытаясь развеять грусть- тоску сказками и прибаутками. Горыныч печально улыбался и продолжал печалиться. Да что...

Стояла чудесная лунная ночь. Яркая, полная луна освещала все окрестности, придавая им причудливый облик внеземной красоты и легкого флёра фантастичности. Народ, который за день упахался так, что ног под собой не чуял, спал без тех самых задних ног, и никак не мог оценить все трудовые усилия ночного светила. А светило светило изо всех светлых сил! Если очень стараться, то обязательно найдётся кто-то, кто так или иначе оценит твои старания! - Твои глаза как два агата! Взвыло дружное трио под бренчание мандолины где-то на околице села...

Любимая супруга богатыря в отчаянии прикладывала ладошки к щекам, вместе с зажатыми в них черными тряпками, и горестно охала. Она только вчера постирала и вывесила сушиться вполне себе крепкие мужнины черные треники…ну, не треники, но так культурней, согласны, чем подштанники…ой! Вывесила и не сняла вечером! Закрутилась! А какой-то вандал вырезал из той части, где базировалась филейная часть богатыря, солидные куски! Да как хитро вырезал! В форме двух кругов, стремящихся к бесконечности! ООО!!!...