Симфония сердца

Наступает момент, когда делаешь поступок, не колеблясь. Может все это время ты думал что-то, но приходит момент, и все, что ты думаешь, перестает иметь значение. Потому что твое сердце чувствует, как нужно поступить. И не просто нужно. Ты чувствуешь, что не можешь поступить иначе. Все происходит неизбежно. Происходит, когда ты к этому готов. Ты никогда не знаешь этого наперед, просто приходит момент, и ты его чувствуешь. И кажется даже, что от тебя ничего не зависит. И именно в этот момент, ты чувствуешь...

Открыв глаза, он понял, что у него появился зритель. Но под капюшоном Скрипач не мог разглядеть его лица. —Здравствуй, Скрипач! - сказал зритель. —Здравствуй! Откуда ты знаешь, что я Скрипач? Ведь у меня в руках флейта. —От того, что ты взял в руки флейту, ты не стал флейтистом, Скрипач. Ответ в твоей игре, в твоих глазах и даже в том, как ты держишь ее в руках. Ты держишь ее, словно чужую. Флейтист держал бы ее иначе. Ты играешь не ней, пытаясь забыться и убежать от самого себя. Ты извлекаешь...

Шло время. Дни в «Скрипичном ключе» казались Скрипачу серыми, ничем не отличавшимися друг от друга. Те же лица, те же надоевшие мелодии, те же надоевшие инструменты, то же вино. Иногда на минуту он даже забывал, что он музыкант, переставая слышать мелодию своей души. Он часто вспоминал свою Скрипку. Он уже не злился за то, что она потребовала его оставить игру на всех инструментах. Но он упрямо хотел быть свободным музыкантом. Вечерами, когда он устраивал свои концерты, бурные овации, любовь публики и вино помогали ему забываться, но потом и они перестали ему помогать...

И Скрипач отправился на поиски свободы. Он не мог играть на своей любимой Скрипке, но он все еще был музыкантом. Он снова принялся играть на своих флейте, гармони, арфе и пианино. Но исполняя на них давно забытые мелодии, он только печалился. И тогда он искал новые инструменты. О, нет! Он не искал замену Скрипке. Он был достаточно умен, чтобы понять, что никто не заменит Скрипку, что ни один инструмент кроме нее не способен исполнить мелодию его души, не говоря уже о той симфонии сердца, живущей в нем...

Шло время, и Скрипач и Скрипка создали немало красивых мелодий. Музыка, живущая в его душе, становилась все глубже и сильнее. Она была похожа на солнце посреди тьмы, на огонь в темноте.  — Моя любимая Скрипка! В моей душе зарождается настоящая Музыка! Я чувствую ее как никогда раньше! Это наша музыка! В ней и нежность, грусть, и восторг, и страсть, и отчаяние, и радость! Истинная Музыка. Я чувствую, что она полна Свободы! Она безумно красива! Музыка Любви! Это Симфония! На какое-то мгновенье восторг...

Скрипач стал столько времени проводить со своей Скрипкой, что почти не прикасался к другим музыкальным инструментам. В «Скрипичном ключе» все реже и реже раздавались звуки арфы, флейты, гармони и пианино. Скрипач не хотел расставаться со своей Скрипкой. И тогда люди стали посмеиваться над ним.  —Что же ты больше не играешь на своей флейте, «повелитель звуков»? Или ты совсем потерял былую хватку? —Или может твоя новая скрипка запрещает тебе играть на пианино? – хохотала уже изрядно подвыпившая публика «Скрипичного ключа»...