Депрессия, апатия

Я живу в Москве с пяти лет. Уже не та малышка, которую привезли за руку родители, а вроде бы взрослый человек: двадцать лет, работа, семья, всё обустроено... по бумагам. По паспорту и трудовой - всё идеально. По ощущениям - не совпадает. Когда я узнаю, что кто то ушел в мир иной - а однажды и совсем недалеко, со знакомой девушкой случилось страшное - весь мир вдруг обрастает шорохами, занозами, в нём каждое событие становится предупреждением. Страх тихонько переливается изо дня в день: "Не подходи! Закройся! Не позволяй даже заглянуть!" Я не умею строить близкие отношения...

когда окна в доме становятся чёрными прямоугольниками. Свет выключен. Тишина. А внутри как будто вообще не хочется тишины. Я сейчас сижу на краю кровати, в пальцах застрял край пледа. Давно не доводилось чувствовать чего-то лёгкого - ни во мне, ни вокруг. Даже плед тяжелее обычного... или это мне кажется? Знаете, уставать можно по-разному. Иногда - приятно, после праздника или долгой прогулки с внуками. А иногда - так, как сейчас, когда всё сливается в глухую, вязкую усталость; она щёлкает выключателем - и вот тут, в темноте, приходит она, тревога...

А тебе... тебе тяжело открыть утром глаза. Тяжело вылезти из-под тёплого одеяла, не потому что лень, а потому что новый день - это как новое испытание. Я - Лера. И каждое утро для меня начинается с невыносимо тяжёлого вздоха. Моя квартира будто бы врастает в меня заплесневелой сыростью обоев, нехваткой солнечного света и бесконечными тенями на стенах. Всё кажется наружу чужое: эти прохожие за окном, разбитый трамвай, даже мой голос, когда я слышу его на записи - как будто не про меня. Самое обидное, что даже любимый человек - не укрытие...

Он зашёл осторожно, с порога бросил взгляд по полкам - книги, часы, кактус. Поморщился. Неуверенно уселся, будто боялся что-то испачкать или сломать. Я... не очень понимаю, зачем пришёл, - сказал он после долгой паузы. Я терпеливо кивнула. Люди часто не понимают, чего хотят - они просто ищут, где станет хоть немного легче. Мне сорок. - Голос звучал как чужой. - Семьи нет, детей нет, девушки нет. Из-за этого... чувствую себя... не таким, как надо, ущербным, что ли... Смешно, наверное. Слово "ущербный" повисло в воздухе, будто сквозняк залетел в комнату...

Иногда мне кажется, что всё хорошее в моей жизни случилось где-то в параллельной реальности. Вот, допустим, тот дом - огромный, с запахом пирогов и накрахмаленных занавесок, где однажды на пороге меня ждали неуклюжий термос чая и заботливая рука. Не моя рука. И не мои пироги - но, честно, впервые в жизни мне было всё равно: главное, что я кому-то нужен. Просто нужен. Иди, Артём, картошку помоги начистить! Сейчас, тётя Лена, только куртку повешу. Эту фразу могу прокручивать в памяти до бесконечности...