Домовые. Страшные истории про домовых.

Пугающие вопросы здесь были не только у меня... Сумеречная зона, год отсутствует... Пространство того самого кабинета начинает слегка меняться, стены, шкафы и всё остальное размываются, и прямо отовсюду появляются какие-то иллюзии. Это фигуры, сотканные из наполовину прозрачной материи всех цветов, некоторые похожи на измененных зверей, огромных собак, которые выше человека, другие на каких-то стариков, похожих на скелеты, есть и просто деревья, облака и обычные геометрические фигуры, различные линии...

Часто меняя съемное жилье, можно повстречать нечто ужасное... Воронеж, 1992 год, институт, кафедра физики... Широкие и длинные коридоры кафедры простирались почти до бесконечности, огромное количество студентов спешили на свои пары и у меня даже возникла некая ностальгия по моим давно ушедшим годам жизни, и можно было бы остановится где-то тут и просто повспоминать то, что уже давно потеряно, но я увидел кабинет с табличкой «Преподавательская». -Мне нужно поговорить о Борисе Алексеевиче, - говорю я после того, как поздоровался со всеми, кто находился в кабинете...

Достаточно всего лишь одного случая, чтобы сменить вектор направления всей своей жизни... Воронеж, 1992 год, кладбище... Этим вечером сторож Василий был более задумчивым чем вчера, и только лишь звук наших шагов нарушал тишину этого почти ночного кладбища. Мы прошли от ворот по всем тропинкам, и дошли до самой отдаленной части. -Здесь должен был лежать один человек, но его там нет, - произнес Василий, присаживаясь на ограду, так как скамеек здесь не было, - Владельца этого участка земли я называю псевдоучёным, но я думаю, что он не против, ибо он сам о себе так говорил при жизни...

Некоторые истории кажутся настолько тёмными, что поверить в них непросто... Воронеж, 1992 год, кладбище... Под вечер это кладбище казалось даже мрачнее, чем ночью, ибо сейчас можно было разглядеть его масштабы. Здесь была просто неимоверно огромная россыпь крестов, под каждым из которых была похоронена чья-то жизнь. -А я думал ты не придешь, - произнес сторож Василий, протягивая мне руку и закрывая ворота кладбища на ночь. Вместе со сторожем мы пошли по небольшим тропинкам, Василий мне рассказывал и показывал кто здесь похоронен, пока выбирал историю для меня...

Это кладбище хранило не только забытые жизни людей, но и нечто другое – истории, которые продолжаются после смерти... Воронеж, 1992 год, кладбище... Сторожка пыталась сохранить некий уют деревянного дома в этом мрачном и немного жутком месте. Напротив меня сидел заинтересованный моими деньгами сторож, который смотрел на меня с неким недоверием. Этот мужчина был среднего возраста, очень заросший, будто не брился целый век, коренастый. Лицо сторожа, несмотря на то что ему было где-то сорок, было изрезано морщинами, а ввалившиеся щёки вообще умножали его возраст на два...

Эта квартира была похожа на кладбище... Нижний Новгород, 1992 год, дом 53, квартира 56... Все в этой квартире было старое – мебель, обои, даже сам хозяин, Денис Васильевич. Он сидел за столиком перед телевизором, и когда он повернулся ко мне, мне показалось, что ему лет эдак под 90. Но далеко не это внушало странные ощущения. Здесь просто все было покрыто крестами. Эти кресты были выцарапаны повсюду, они были разной формы, размеров, были будто оставлены не просто гвоздем или чем-то острым, а самой судьбой...