Рассказы про измену

— Нет, — я покачала головой. — Уходить поздно. Возвращайтесь в гостиную. Праздник продолжается. Вероника вернулась в комнату, шатаясь на высоких каблуках. Села на тот же край дивана, но теперь выглядела совсем иначе — сгорбилась, втянула голову в плечи. Яркая бабочка превратилась в серую моль. Я взяла миску с салатом и последовала за ней. — Ну что, гости дорогие, — я поставила салат на стол, — давайте продолжим. У нас ведь юбилей. Пятьдесят пять лет моему любимому мужу. Андрей напрягся. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять — что-то сейчас произойдёт...

Я просто в шоке. Именно эта фраза застряла в горле, когда я подняла с пола этот чёртов кулон. Серебряное сердечко на тонкой цепочке, которое точно не моё. Я стояла на четвереньках возле кровати — искала закатившуюся таблетку от давления — и вот, пожалуйста. Подарочек. Руки затряслись сами собой. Не от страха — от ярости, которая поднималась откуда-то из живота, жгла пищевод, подступала к горлу. Восемнадцать лет. Восемнадцать чёртовых лет мы вместе, а он... Я сжала кулон в ладони так, что цепочка больно впилась в кожу...

— Отвали от меня со своими хотелками! — рявкнула Оксана, швырнув на диван смятую салфетку. — Я тебе что, прислуга? Она стояла посреди гостиной — крашеная блондинка сорока восьми лет, в застиранном домашнем халате цвета морской волны, который когда-то казался элегантным, а теперь просто висел мешком на худых плечах. Лицо покрылось красными пятнами — всегда так у неё было, когда кровь приливала к голове от злости. Муж Игорь сидел в кресле напротив, в пижамных штанах и растянутой футболке с логотипом какого-то строительного магазина...

Ключ не поворачивался в замке. Оксана тупо смотрела на дверь собственного дома — теперь уже бывшего — и чувствовала, как земля медленно уплывает из-под ног. За спиной стояли два чемодана с вещами, которые она успела собрать за десять минут. Впереди — запертая дверь и полное непонимание происходящего. — Замки поменяли вчера, — равнодушно сообщил сосед Петр Семенович, высунувшись из своего окна. — Слесарь приезжал. Я думал, вы в курсе. В курсе? Она была не в курсе. Развод оформили неделю назад, и Оксана была абсолютно уверена: дом достанется ей...

Я замер за дверью кухни, когда услышал голос жены. Она говорила с подругой по телефону, и в её интонации было что-то такое... торжествующее. — Да, Маришка, представляешь — он ушёл к этой своей миллионерше месяц назад, а вчера вечером стоял под окнами и умолял вернуться! — смеялась Нина, и этот смех пронизал меня, как ледяная игла. — Нет, ты не поняла... Я знала, что так будет. Знала с самого начала. Я осторожно приоткрыл дверь. Жена стояла спиной ко мне, держа в руке кружку с дымящимся кофе. На ней был тот самый халат в цветочек, который я когда-то подарил на восьмое марта...

Дверной звонок заорал так, будто кто-то решил пробить стену. Никита, сидя на диване с пивом в руке, чуть не выронил бутылку. Таня, его жена, возилась на кухне — там шкворчали котлеты, пахло жареным луком. Он лениво крикнул:  — Тань, открой, это, наверное, Маринка опять за солью!  Таня, вытирая руки о фартук, выглянула из кухни. Ее лицо, усталое, но все еще красивое, с тонкими морщинками у глаз, выражало привычное раздражение.  — Сам открой, Никит, я не прислуга! — бросила она и вернулась к плите...