История старинных замков и их владельцев

В городском парке, где старые деревья склонялись над извилистыми дорожками, на деревянной скамье сидит женщина, погружённая в чтение. Книга в её руках раскрыта на странице, повествующей об истории Блэкфрайарс, доминиканского монастыря, когда-то величественного, а ныне - молчаливого свидетеля ушедшего времени. Лёгкий порыв ветра пытается перевернуть страницу и... в этот момент рядом присел мужчина. Его старинная одежда выглядит странно, но не театрально. Он весь будто бы не от мира сего: длинный плащ, потёртые ботинки из грубой кожи и взгляд - глубокий, как колодец, в котором отражаются века...

Я всё ещё чувствую аромат старой древесины, смешанный с дыханием истории. Моё сердце ещё стучит в ритме XVI века. Я только что вернулась из Тикенхилл Хаус, того самого места, где юный Артур Тюдор впервые назвал Екатерину Арагонскую своей женой. И пусть века лежат между нами, я была там. Я все видела. Дом возвышался над ландшафтом, как будто сам воздух вокруг него знал, что здесь произошло нечто важное. Я прошла по коридорам, где когда-то звучали шаги наследника престола. Я заглянула в покои, где, быть может, испанская инфанта чувствовала себя потерянной в чужой стране...

Если бы кто-то сказал мне вчера, что я окажусь в 1535 году, в графстве Глостер, среди королевских особ, я бы рассмеялась. Но теперь я стою в каменной зале, в платье из тяжёлого бархата, с туго затянутым корсетом, и передо мной - сама королева Англии. Я встретилась с ними в поле в то самое время, когда пыталась понять, где я, почему всё вокруг выглядит как реконструкция, но реконструкция на удивление реалистичная. Женщины в капюшонах и длинных платьях, запах лаванды и дыма, и - Генрих VIII собственной персоной...

Сегодня мне вновь захотелось убежать из эпохи, где властвуют высотки, асфальтированные тротуары и нескончаемый поток автомобилей. Не оглядываясь назад, я мысленно уже спешу к древнему мосту, что перекинулся через реку реку Уай и передо мной открывается вид, словно сошедший со страниц рыцарского романа. На вершине холма, среди лесов и лугов, возвышается Хэддон-Холл - не замок, но укреплённая усадьба, воплощение английской мечты о средневековье. Листаем карусель: Хэддон-Холл - не каменная крепость, а живая летопись, где стены шепчут имена, а в окнах отражаются лица тех, кто жил здесь столетиями...

До сих пор не могу объяснить даже самой себе как все произошло. Отчетливо помню как я, стоя в музее рассматривала старинную карту Оксфордшира, но уже через миг ощутила под ногами неровную, утоптанную сотнями конских копыт дорогу. До моего слуха донеслось ржание лошадей и запах свежескошенного сена. Вокруг сновали люди в одеждах XVI века, и внезапно меня осенило - я в эпохе Тюдоров. Июльское солнце озаряет все вокруг своими теплыми лучами, но в воздухе висит тревога. На душе у меня далеко не безмятежно...

В тени трона Тюдоров, где политика сплеталась с личными страстями, родился один из самых мрачных законов английской истории. В 1533 году, в эпоху, когда королевская воля могла изменить ход судеб и религий, Генрих VIII ввёл «Закон о содомии» - первый в Англии правовой акт, криминализирующий однополые отношения между мужчинами и противоестественные гетеросексуальные связи. Этот закон стал не просто инструментом контроля над телами и желаниями, но и символом того, как мораль, власть и страх могут быть вплетены в ткань законодательства...