Исторические портреты

Автортудей на случай блокировки дзеном. Там всё тоже самое. Собираем на главу - читаем. Делимся, рекомендуем... Среднего роста, грузный человек в очках, с глубокими залысинами, подталкиваемый двумя дюжими молодцами в форме старших лейтенантов МГБ спускался вниз по металлическим ступеням винтовой лестницы. Строгий серый костюм-тройка, остроносые классические чёрные ботинки из мягкой кожи, прямая спина, пронзительный взгляд, буквально всё выдавало в нём человека чрезвычайно важного, обличённого властью, и привыкшего приказывать...

Автортудей на случай блокировки дзеном. Там всё тоже самое. Собираем на главу - читаем. Делимся, рекомендуем... В обшарпанной палате больнички, построенной ещё при царе Горохе, на кровати лежал мужчина лет пятидесяти. Побитая сединой шевелюра, крепкое телосложение, боевые шрамы на руках и лице, властные движения выдавали в нём командира, и не маленького звания. Казалось вот сейчас как сверкнёт серыми глазами, как гаркнет во всю мощь лёгких приказ… только кричать он больше не мог. Доконала его не пуля врага, не осколки артиллерийского снаряда и даже не вездесущая шрапнель, а чахотка...

Делимся, рекомендуем... Было это 15 апреля 1945 года, прямо накануне штурма Берлина, что должен был ознаменовать окончание тяжелейшей для СССР и всего мира войны. В кабинете помимо хозяина находился Климент Ворошилов - старый друг и соратник Сталина. Перед очередным совещанием решили они попить чайку. Помимо чая на столе находилась тарелка бутербродов с маслом и сыром. На простом чёрном хлебе. - Слушай Иосиф... давно хотел тебя спросить, да всё некогда было, - запинаясь произнёс Ворошилов удерживая в руках простой гранённый стакан с недопитым ещё чаем...

Автортудей на случай блокировки дзеном. Там всё тоже самое. Собираем на главу - читаем. Делимся, рекомендуем... - Нережкин! Басултайнена ко мне, быстро! - Слушаюсь, товарищ полковник! Тук-тук-тук! - Можно! - Товарищ полковник, капитан Басултайнен по вашему приказанию... -Тихо-тихо, Владимир Павлович, ты присаживайся. У меня к тебе разговор. По-человечески. - Слушаюсь, товарищ полковник. - Нережкин! - Я здесь товарищ полковник. - Чай нам с сахаром организуй! Молнией! - Уже делаю! - Владимир Павлович, я тут слышал ты рапорт написал...

Делимся, рекомендуем... - А ты кучеряво живёшь! - уголовник Чалый покрутив головой по-хозяйски уселся за стол в гостиной накрытый белой скатертью. - Что-то не помню, чтобы мы с вами пили на брудершафт? - хозяин дома пожилой. но нестарый мужчина уселся на стул напротив. - Ой да ладно, не чужие люди друг другу. - С чего бы это? - Сынок ваш Филипп нам как родной, - уголовник улыбнулся блеснув золотым зубом. - Постоянный клиент как-никак... При этих словах хозяин нахмурился и сжал губы в две тонкие полоски...

Делимся, рекомендуем... - Одышкин! - Да, ваше благородие! - Кто у нас там ещё остался? Только те что со Свечниковского переулка. - Евдокия Фёдоровна меня уже на ужин заждалась! Может на утро их? - Можно конечно и на утро ваше благородие, но они и так с ночи ждут уже. К тому же этот верзила, ну из-за которого Мефодию Васильевичу на пенсию уйти пришлось, скоро скандалить начнёт... - Ладно-ладно... заводи! Я ему сейчас поскандалю! Я ему не Мефодий Васильевич... у меня не забалуешь! - Это мы быстро, ваше благородие...