Антонина

С отъездом Раи и Боряньки в доме вновь воцарились мир и согласие. Вероничка не доставляла никаких хлопот. С годами замкнутость девочки стала беспокоить Антонину. Взрослея, она становилась все более отстраненной, неласковой. Тоня с тревогой замечала проявления расчетливости в поведении внучки. Однако, училась она, как и мать, на одни пятерки, учителя в школе ее только хвалили. Вероника охотно помогала по дому, постепенно вытесняя старушек с кухни. Ираида все чаще болела и реже выходила из комнаты, уход за ней взяла на себя Антонина...

Наконец, в почтовом ящике Ираида обнаружила конверт с долгожданным письмом от Раечки. Вдвоем они читали и перечитывали аккуратные строчки: «Мама, я вышла замуж. Мой муж — военный летчик, капитан. Сейчас мы едем поездом к месту службы под Читу. За меня не беспокойся, у меня все хорошо. Доеду — напишу подробно. Привет тете Иде». — Ну вот, видишь, жива-здорова, и даже счастлива. У нее «все хорошо», медовый месяц, а ты тут с ума сходишь, — успокаивала Антонину Ираида. — Обидно, конечно, что не предупредила,...

Как-то Раечка пришла из школы расстроенная, бросила портфель в угол и упала на диван в слезах. Антонина кинулась расспрашивать и успокаивать дочку. — Почему меня девчонки дразнят цыганкой? Говорят, что я не похожа на тебя и папу. Почему я не похожа на вас? Тоня поняла, что вот он, тот момент, к которому она столько лет готовилась бессонными ночами, что пришло время выполнить обещание, данное Федору и рассказать Раечке правду. Но случай грянул так внезапно, что Антонина испугалась – не добьет ли...

На следующий день Антонина отпросилась с работы пораньше, сказавшись больной, а сама поспешила на барахолку. Сколько раз она с завистью наблюдала, как женщины выбирают и покупают детские вещи — штанишки, чулочки, платьица. И вот, наконец, и она выбирает одежду для дочки! Придирчиво рассматривает швы — не будут ли тереть нежную детскую кожу, прикидывает размер — чтобы было на вырост, но не смотрелось слишком большим. Нелегким это оказалось делом — покупка детской одежды. А на последние деньги Тоня выторговала у пожилой женщины с печальным лицом целлулоидного пупса...

Утром Антонина, захватив кусок пирога с картошкой, вновь отправилась на рынок. Долго бродила в толпе, расспрашивая торговцев, пока не догадалась заглянуть в коробки, сваленные в углу у забора. В одной из них нашла спящую девочку. Проснувшись, она смотрела на Антонину глазами испуганного зверька. — Кушать хочешь? На, возьми, — Тоня протянула девочке угощение. Та несмело взяла кусок пирога, принялась молча, с жадностью есть, опасливо косясь на незнакомку. — Как тебя зовут? — спросила Антонина. — Ая...

Годы шли. Прошла и осела в воспоминаниях молодость, все больше серебристых нитей замечала Антонина в шевелюре мужа, а потом и в своей собственной. И вновь в привычную жизнь ворвалась война, все смешала, наполнила дни тревогой и страхами. Уходя на фронт, Федор Игнатьевич позаботился, чтобы жена осталась работать в больнице, вновь ставшей военным госпиталем. За ее жизнь он беспокоился больше, чем за свою. Вернулся он в сорок третьем, после тяжелого ранения. Война сильно изменила его, погасила огонек в глазах, состарила душу...