Долги, деньги...

Есть такие моменты. Когда ты вдруг понимаешь, что последние пять лет жизни — сплошная декорация. Вот и я поняла. Внезапно. Как будто кто-то дёрнул занавес, а там — пустота. Началось всё с чашки. Обычной белой чашки с трещинкой. Егор любил именно её. Говорил, что с характером. А я каждое утро наливала в неё кофе и думала — выбросить бы... Но не выбрасывала. В то утро шёл дождь. Мелкий, противный. Я проснулась раньше будильника. Лежала, слушала, как Егор сопит рядом. Размеренно, спокойно. Так сопят люди, у которых совесть чиста...

Я никогда не думала, что буду вот так сидеть на кухне и смотреть, как капли дождя стекают по стеклу. Просто сидеть. И думать. О деньгах, представляете? Раньше я о них почти не думала. Деньги просто были. Приходили на карту дважды в месяц, красивыми круглыми суммами. А теперь я смотрю на эти капли и считаю. Каждую. Как рубли. Дождь. Чай остыл. В квартире тихо. Непривычно тихо. Олег уехал к маме. "Мне нужно подумать", — сказал он. Подумать! Это после семи лет брака ему вдруг понадобилось подумать...

Странное это чувство — понимать, что тебя как будто никогда и не было. Вот смотришь на список имен, и твоего там нет. А ведь ты есть. Вот она я — Надя, сижу в этом пыльном кабинете нотариуса, дышу, моргаю, сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Но на бумаге меня нет. Нотариус кашлянул. Такой маленький человек в больших очках. Он смотрел куда-то мимо меня, словно извинялся за то, чего не писал. — Могу я еще раз взглянуть? — мой голос прозвучал так тихо, что я сама себя едва услышала. Бумага зашуршала в моих руках...

Я замер на пороге кухни, оставаясь невидимым для сидящих за столом. Мои родители и брат с женой обсуждали нашу семейную головоломку. От бабушки нашей маме в наследство досталась квартира… Мне вдруг стало интересно услышать их разговор без моего участия. На кухне царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь лёгким звоном чайной ложки о чашку. — Квартира — это серьёзно. Но делить её на всех… Продать? Стоит ли? — Отец говорил глухо, будто взвешивая каждое слово. — Продать? Там же центр, цена будет только расти! Да и кто сказал, что делить нужно поровну? У нас семья, детей планируем...

Что самое забавное в неожиданно свалившемся богатстве? Внезапно появляются люди, которые клянутся, что всегда тебя любили. Особенно родственники. Те самые, которые годами не звонили, не писали, а теперь вдруг вспомнили о твоём существовании. Телефон взорвался сообщениями в 7 утра. Семь. Утра. Вторника. Кто вообще пишет в такое время?! Сквозь сонную пелену я нащупал телефон и уставился на экран: «Племяшка! Как дела? Давно не виделись!» Тётя Галя. Которую я не видел... сколько? Лет пять? Нет, все восемь...

В то дождливое апрельское утро я очень удивилась, когда обнаружила на своей кухне ремонтников. Незнакомых мужиков с дрелями, молотками и какими-то инструментами, названия которых мне неизвестны и, честно говоря, не особо интересны. Я просто вышла из ванной. В своём халате. В своей квартире. И увидела чужих людей. А потом увидела Лёшу. — Оль, привет! Ты уже встала, — он улыбался так, будто всё нормально. Будто это не моя квартира заполнена пылью, запахом мужского пота и грохотом перфоратора. — Я кофе сделал, будешь? Я молчала...