Времена царя Ивана Грозного

"Европейские предпочтения Ивана Грозного, как несложно заметить, не распространялись на Польшу и её литовско-украинские окрестности. Это объяснялось тем, что в формирующейся в ту эпоху мировой (уже в полном смысле этого слова) экономике место Польши было весьма специфично. Местная шляхта оказалась совершенно не адаптирована к промышленно-техническому строительству и мало им интересовалась. Её приоритеты главным образом концентрировались, с одной стороны, в сельском хозяйстве, а точнее, в поставках зерна, леса, рыбы и т. д. на международные рынки, а с другой — в импорте промтоваров, предметов роскоши из Западной Европы. Собственно, этим исчерпывалась экономическая модель, которую продвигал польский истеблишмент. Говоря иначе, страна по собственной инициативе превратилась в сырьевой придаток более развитых держав. Рост доходов магнатов и шляхты зависел от контроля над как можно большим объёмом ресурсов. В этом смысле обширная Московия с её природными богатствами выглядела настоящим эльдорадо. Литовско-украинские «слуги великого князя», оседавшие у нас в стране, нацеливались на воспроизводство привычной для них экономической модели. Вот этому-то сценарию и попытался бросить вызов Иван Грозный. Он прекрасно понимал, что ни к чему другому, кроме выкачивания того же сырья, «братья» не только неспособны, но и не расположены. Напомним: появление фабрик и заводов даже в самой Польше явилось делом не местных, а немецких рук, державших контрольные высоты в промышленности. «Кто умнее немцев и надменней поляков» — этот афоризм метко отражал реалии того времени. Для Московии шансом избежать «сырьевой судьбы» было расширение торгово-экономических связей с Западной Европой на другой основе. Только такое движение позволило бы занять достойное место в концерте мировых держав. Причём расчёты на европейский опыт не ставили под сомнение особые отношения с Османской империей. Об этом красноречиво свидетельствует такой эпизод: в 1573 году польский сейм избирал короля (там существовала выборная монархия, сильно ограниченная сеймом) и среди претендентов значились представители австрийской, французской и шведской династий. Иван ІѴ решил вмешаться в этот «тендер» и рекомендовать на польский престол сына Фёдора, указывая, что эти королевские дома Европы не ровня ему и турецкому султану. Со своей стороны, последний, отдавая должное росту Московии, приветствовал её претензии на литовско-украинские земли. Особые отношения двух государств подтверждает и то, что между ними не было ни одного непосредственного вооружённого столкновения. Все коллизии и шероховатости из-за крымских и кавказских дел разрешались дипломатическим путём, обменом посольствами. Здесь необходимо отметить: романовские историки с лёгкостью ставили знак равенства между Турцией и Крымским ханством. На самом деле их политика далеко не всегда совпадала, особенно в отношении Московии. Это связано с тем, что Крым в течение ХѴІ столетия пытался стать центром, объединявшим Среднее и Нижнее Поволжье. Однако конкуренции не выдержал: в то же время турки не считали возможным вмешиваться в эти дела, предпочитая поддерживать с растущим северным соседом миролюбивую политику. В этой ситуации о вхождении Москвы в антитурецкую коалицию, сложившуюся на Западе под патронажем Ватикана, не могло быть и речи. Между тем это являлось европейской внешнеполитической idea fixe. Римские папы старались поссорить московского царя с южным соседом. В ход пошёл веер предложений: короновать царя на византийское наследство, признать его владыкой Востока, считать Московского митрополита патриархом. Но все усилия оказывались тщетными. Именно это подразумевала концепция «Москва — третий Рим». Добавим: первая война с Турцией произойдёт лишь при Романовых, в 1676–1681 годах, после кардинальной ревизии восточной политики. Разумеется, её коренной пересмотр проходил под знаком укрепления православия, покровителем коего презентовала себя новая династия. В то же время это нисколько не помешало ей с энтузиазмом приступить к воплощению в жизнь ватиканского сценария. ..."А.В. Пыжиков "Славянский разлом"

Иван Грозный Сергей Константинович Акимов На коленях пред киотом "Ежеси на небеси" Бьёт челом Иван четвёртый Грозный царь "Всея Руси" Крестит лоб двумя перстами В иступленьи плотских сил Чтобы бог над образами Душу взглядом укрепил Чтоб врагов, как сор метлою С рубежей Руси сметать И собачьей пастью злою Дух измены выгрызать. Чтоб заморская химера Алчной тварью залетев Не распяла нашу веру Как Иисуса на кресте Светел лик согбенной позы Вслух читая наизусть Царь Иван Васильич Грозный Молит Господа за Русь Чтоб от смуты и разброда Всем, кто лезет на престол В рот из заднего прохода Заостренный вылез кол! Чтоб на зависть супостатам На четыре стороны От восхода до заката Распирало грудь страны! Чтобы с правдой наболевшей Побеждать и умирать Отыскав душою грешной В райских кущах благодать. За молитв его величье Вздрогнет колокола вздох Пробуждая гомон птичий В этот трепетный восход Сеть морщин на лбу венозном Воск оплывший на огне Отражает профиль грозный Тенью длинной на стене... (Сергей Константинович Акимов Проза.ру)