Гостеприимство с того света

Я счастлив! Спас человечку жизнь! А из-под прикрытых век упрямо просачиваются слезы... Рядом с моим креслом пристроилась спасенная – цветущая яркая юная шатенка. Знаю, что она мне родная, в комнате еще люди, они тоже родные. Девочка, уже девушка, правой щечкой греется о волосатую руку седобородого старца, которая покоится на подлокотнике кресла. Это моя рука! Девочка, уже девушка, читает свои записи. Каждая буковка выписана рукой, ручкой каллиграфа. Но это не текст, а обрывки фраз. Моих фраз. Она читает и глотает слезы...

Ни стука, ни звонка в дверь я не услышала, но почему-то решила, что надо идти открывать. Скорее по привычке посмотрела в глазок: темнота – у нас на площадке свет включает датчик движения. Открываю – сидит... Пафнутька! Мордочку приподнял, глазками моргнул и «сказал»: – Ы-ым! Он у нас мяукал редко, только «разговаривал». Это они с его хозяином, моим мужем, умудрились выработать такой «язык». Макс говорил нормально, а кот отвечал или обращался к нему какими-то звуками, не раскрывая рта. И они прекрасно...

Просыпаюсь с головной болью, как с большого бодуна. Какой там «бодун»! Не помню когда в последний раз потреблял. Но чувствую: в квартире что-то изменилось. Встаю и шлепаю к крану. Наливаю. Выпиваю целый стакан холодной воды – она у нас идет с артезианской скважины. Но по дороге я что-то видел... Оборачиваюсь. На диване привычно, как у себя дома, развалился Якубович с газетой. Ну и что, что он Якубович? Я – Очилович, но я же не валяюсь на чужом диване... Нет, диван не мой. И много чего тут нового...

Мы с Ней одно целое с первого взгляда. Может, стать у нее далека от совершенства, но лучше Нее для меня на свете нет. Я растворяюсь в Ее округлостях – они для кого-то и не округлости вовсе, обтекаемость только предполагается. А меня они убаюкивают и окрыляют. Я нежно касаюсь Ее щек, вхожу в свой рай, так же нежно обнимаю пальцами чувствительное малейшему повороту кольцо, постепенно набираю скорость: я лечу! О Ней, не видя даже портрета, я мечтал давно. Когда появилась одна возможность приблизить нашу встречу, я создал еще три...

Булгаков приходит часто. Приходит без спросу, но ожидаемо. Я этой ночью тоже проработал до половины первого и прилег. По привычке решил на сон грядущий послушать Старое радио. Включил. Там читают какой-то текст, который пропускаю мимо ушей: я же хочу дослушать «Мастера и Маргариту» в исполнении Олега Ефремова, мне очень понравилось его чтение. Но надо бы поискать качественную запись. Тут Старое радио более настойчиво, но бережно давит на мои перепонки... «Мастером и Маргаритой», именно голосом Олега Ефремова! Это совпадение меня приятно удивляет – не более...

Он сидит на каменном выступе на берегу круглого озерца среди скал. Манящая прохлада так и притягивает в свои объятья утомленное тело. Но глаза и сердце влюбленного художника не дают скинуть с себя потные одежды и потревожить хрупкую гармонию, хочется подольше насладиться волшебной картиной. Невесомый полет обнаженной Наяды в бирюзовой прозрачной глади, которая не скрывает ничего, завораживает. Его взгляду открыто все: от пальчиков ног, волнующих покатостей бедер и плеч, аппетитного дуплета пупырышек до золотого буйства вокруг голубых глаз...