Романтические истории: любовь, чувства и вдохновение

Он верил в числа. В их холодную, безошибочную логику. В рейтинги, проценты, графики — всё, что можно измерить, разложить по полочкам и подписать аккуратным почерком. «Идеал» казался ему лучшим решением: приложение для знакомств, где искусственный интеллект заменял догадки, интуицию и прочий «эмоциональный мусор». Загрузил анкету, как инструкцию к сборке мебели: рост 182, образование высшее, хобби — трекинг в горах (только с гидом и GPS), предпочитаемый тип внешности — классический. Даже добавил пункт «не терпит спонтанности» — жирным шрифтом, чтобы алгоритм не пропустил...

— Ты вообще видишь, как у тебя там глаз съехал? — Марина высунула голову из-за плеча Ксюши, тыкая в экран пальцем с облупленным лаком. — Ну вот, снова этот дешёвый фильтр. Он тебе кожу как пластиковую делает. Ксюша дёрнула телефон ближе к груди, будто пряча улику. На экране её лицо — гладкое, как стёкший воск, глаза неестественно яркие, губы чуть полнее, чем в жизни. Она провела пальцем по щеке, смахнув несуществующую пылинку. — Он уже написал «ты идеальна», — пробормотала она. — А если я не такая?...

Глаза слипались, будто кто-то зашил веки грубыми нитками. Первое, что он ощутил — холод. Не больничный, стерильный, а подвальный, пропитанный запахом старых стен и чего-то забытого. — Дыши, — сказал чей-то голос. Не врач. Не медсестра. Женский. Он попытался вдохнуть полной грудью, но легкие будто затянуло свинцовой пылью. — Как тебя зовут? — спросил мужчина в белом. Он открыл рот — и внутри что-то щёлкнуло, как сломанная шестерёнка. Ни имени, ни фамилии, только смутное ощущение, что он кого-то ждёт...

Офис вымер. За окном давно погасли огни, оставив только мерцание экранов и синеву ночных мониторов. Алиса щурилась от напряжения — строки кода расплывались перед глазами, превращаясь в бессмысленный узор. Она потянулась за чашкой, но кофе остыл, оставив на дне густую, горькую взвесь. — Эйдос, напомни, сколько сейчас времени? Голос помощника всплыл из тишины, мягкий, почти тёплый — как будто кто-то накрыл её плечи невидимым пледом. — Час сорок три ночи. Вы просили предупредить, если будете работать дольше полуночи...

В ту ночь я думала, что знаю всё о времени. О том, как оно течёт — медленно, почти незаметно, пока ты занят чем-то другим. Например, наблюдением за звёздами. Я стояла на крыше обсерватории в Кисловодске, где проводила большую часть своих ночей, и смотрела в телескоп. Там, высоко над городом, среди миллиардов звёзд, я искала что-то своё. Что-то, что сделало бы меня кем-то важным. Хотя бы для самой себя. И тогда я услышала это. Музыку. Не шум ветра или далёкий гул машин, а настоящую мелодию — мягкую,...

Ветер гнал по улице Профсоюзной в Казани рыжие листья, цеплявшиеся за резные ставни «Забытых страниц». Даша Соколова, втянув носом воздух, пропитанный ароматом воска и пожелтевшей бумаги, прижала к груди сборник стихов 1843 года. Книга пахла не просто старостью — горьковатой полынью, ладаном и чем-то неуловимо женственным, словно меж страниц застыли духи давно ушедшей хозяйки. — Опять замерзли? — Голос деда Миши, хозяина магазина, донесся из-под лестницы, где он чинил люстру с хрустальными подвесками...