Галантный век

-Не стоит привыкать к малютке, Бог дал, Бог и взял, - говорилось на Руси. - Из чрева - в саван, а если и не сразу, так потом. Что убиваться-то? Новый младенчик будет. И матери, быстро отгоревав потерю, действительно вскоре снова оказывались беременными. Это называлось: "ходить не праздной", "затяжелеть", "быть не пусту", ""понести", "быть в тягости". Обычное бабье дело - привести в мир нового человека. Главное - самой Богу душу не отдать, а уж дитя... выживет - удача, нет - еще родим. Жизнь была трудна, младенческая и детская смертность - ужасающи...

-Ступайте, сударыня, вон! Только помять о моем бедном женихе, да нежелание скандала, связанного с женой наследника, заставляют меня просто выслать Вас из страны! Императрица была непреклонна несмотря на то, что дама перед ней упала на колени, заливаясь слезами. Иоганну-Елизавету, мечтавшую о роскоши и о том, чтобы царить на придворных балах, выгоняли из богатой страны, которой она "пожертвовала" свою дочь. Увы, первую скрипку в Российской империи не могла играть принцесса Гольштейн-Готторпская и даже княгиня Ангальт-Цербстская...

На столе — распоряжение, только подписать. Храм Василия Блаженного на главной площади страны должен быть взорван. Ему там не место. Знаменитый архитектор Щусев, пришедший к вождю ходатайствовать за религиозную и архитектурную святыню, стоял, вытянувшись в струнку. Сталин с хмурым лицом подошел к окну, отдернул плотные шторы и вдруг замер — за окном была огромная птица, черный орел. Постояв у окна некоторое время, словно загипнотизированный, Иосиф Виссарионович вернулся к столу. Документ о сносе знаменитого собора так и не был никогда подписан...

-У мужа сын один, а у жены - выводок, -посмеивались в обществе. - Бабку Лопухину она, пожалуй, перещеголяла. -Мы свое происхождение ведем от семейства Моэнс де ла Круа, в Галлии корни наши, - пытались выводить себе знатную родословную при дворе и Виллим, и Матрена, а позже Наталья. Хотя, выводи не выводи, а все знали - родичи они Аннушки, дочери виноторговца (по другим сведениям - золотых дел мастера) из немецкой слободы. В милость к государю Петру Алексеевичу, Анна Ивановна, известно, каким местом пробилась, да не удержалась - загуляла, потому и попала в "остуду"...

-Он ее высмеивал, называл "тетушкой", а потом повел под венец! Как он мог променять на нее Машеньку Волынскую? Она же царице троюродная сестра! - трепались досужие языки. Непостижимым уму называли современники брак будущего величайшего полководца Петра Александровича Румянцева-Задунайского и княжны Катеньки Голицыной. Нет, княжна Голицына была и пригожа лицом, и родовита, и богата. Но... она проигрывала той, которую Петру Румянцеву сватали родители по всем статьям: и по молодости, и по размерам приданого, и по родственным связям с императорской фамилией...

-Гляди-ка, как покраснела моя Смарагда. Когда такое было? Ай да Голицын! - всплеснула руками императрица Елизавета Петровна. Женщина она была на любовь щедрая и чужую взаимную симпатию тоже увидеть умела. Тем более такую. Ведь княжна Кантемир, считавшаяся в свете уже почти старой девой, несмотря на свою изысканную красоту, знатное положение и богатое приданое, стойко отказывала всем претендентам на свою руку и сердце, а уж кто только за ней не увивался! Фамилия Кантемир для России 18-го века - иностранная, но очень знакомая...