Рассказы

Я не люблю февраль, в котором я одна… Где не прощались мы, но ты ушёл, Как оказалось, навсегда… Понять пытаюсь вновь и вновь – На что ты обижаешься и злишься? И как уйти мог, не простившись, Свою мне оставляя нелюбовь? Отчаянно забыть тебя пытаюсь, Но плохо получается пока – И больно, и не отпускает, И сердце горлом вылетает от каждого звонка… Я не люблю февраль, в котором нет тебя… И...

Просто тупо устала. Что надо делать человеку, когда устал от всего? Устал от непредвиденных расходов, от бессовестных мошенников, звонящих без устали, от соседей, которые молчат, если с ними здороваешься, от других соседей, сверху, которые забивают сваи в час ночи, от полночных машин, которые по ночам мчатся с таким грохотом и треском, что мороз по коже? Куда спрятаться от негатива, льющегося с экрана и из динамика радио, где найти такую глубокую нору, чтобы не стало слышно звуков? Чтобы всё шло...

День не задался с самого утра. Сначала ни свет ни заря Алёне позвонили из офиса и сообщили, что прорвало трубу. Неприятно, но не смертельно – для ликвидации подобных катаклизмов существуют всякие аварийные службы. Выдав распоряжения, перемежающиеся непечатными словами, она хмуро взглянула на электронные часы, слабо светящиеся тревожным красным цветом. Ложиться не имело смысла, всё равно не уснуть. Наощупь сунув босые ноги в белые меховые тапки в виде кроликов, побрела в сторону кухни, думая – отчего так тревожно на душе? И спала неспокойно – с чего бы? Вот оно! Вчера звонила «родительница»...

В Большом зале для совещаний за неделю до Нового года собралась Комиссия по планированию. Начало откладывалось – Ответственный за внезапность сильно опаздывал. Ответственный за погоду стоял у окна и бездумно смотрел на лениво падающие крупные хлопья снега, похожие на неровные куски сахарной ваты. Они плавно опускались, собираясь на земле в бугристо-волнистые сугробы. - Да сколько же можно ждать? – подал скрипучий голос Ответственный за время – Каждый раз одно и то же! Трое Ответственных – за волшебство, за разнообразие и за качество – оторвались от запускания серебристых бабочек...

Сон закончился внезапно, и она вынырнула из этого вязкого, душного забытья. Сердце было таким огромным, что занимало всё её внутреннее пространство. Оно давило и бУхало с такой силой, что, казалось, даже сама кожа прогибалась под его напором. Этот сон приходил к ней каждую ночь - неумолимый и безжалостный - как то отчаяние, что скручивало её и не давало дышать. И каждый раз в этом сне она знала, что последует дальше. И эта неотвратимость каждый раз сводила с ума, отнимала призрачную надежду, что может что-то изменится, если она успеет...

Последний месяц Саша помнила с трудом. Он просто выпал из её жизни. И это было хорошо, потому что невыносимо всё чувствовать и осознавать. Когда от тебя отрывают кусок. Без анестезии, наживую. Она так давно была замужем, что муж стал её неотъемлемой частью – как рука или нога. Как жить с одной ногой? Как ходить? Да что ходить, как дышать? Всё было до отвращения банально. Придя с работы, муж не стал ужинать, а пряча виноватые глаза в пол, выдохнул, как в ледяную воду нырнул – Я полюбил другую женщину...