Рассказы

Суета в усадьбе Кременевских, начавшаяся накануне вечером, наутро возобновилась с удвоенной силой. За окнами только-только занялся сиреневый зимний рассвет, а в господском доме все уже были на ногах. Ну, почти все. Престарелая тетушка, разумеется, почивала, но оно и к лучшему. Только мешалась бы и совсем заморочила дворню своими распоряжениями. Горничные и сенные девушки и так уже с ног сбились, приводя дом в надлежащий вид. Хозяйка, Наталья Васильевна, позабыв о тоске и меланхолии, коим с упоением предавалась последние годы, энергично руководила уборкой и прочими приготовлениями...

Писала этот рассказ для сборника «Я и Я» издательства «Фантаверсум». Однако в сборник вошёл другой рассказ. Как выяснилось, в «Фантаверсуме» не благоволят к вечным темам и открытым финалам. А мне они нравятся. Татьяна Капранова У меня было предостаточно времени помечтать о том, как всё могло сложиться. Если бы да кабы… Целых семь лет неторопливого времени, включая предварительное заключение. Не самых плохих лет в жизни женщины: от двадцати пяти до тридцати двух. Ни дня не скостили. Впрочем, я и не просила...

Этажом выше хлопнула дверь, и Мария Михайловна Зуева поспешила в прихожую. Не зажигая света, припала к глазку. Так и есть! Крадется, траченный молью Ромео, никак не нашляется. Жена, значит, на работе, а у самого – неотложное кобелиное дело. По лестнице бесшумно спустился Димка Головин, здоровенный, вечно хмурый мужик на близких подступах к полтиннику. Трижды коротко нажав звонок соседней двери, он даже бровью не повел в сторону Марьи Михайловны, но та невольно поежилась. Год назад, когда Головин только начал хаживать к новой жиличке, случился один неприятный разговор...

Этот рассказ вошёл в сборник «Я и Я» издательства «Фантаверсум». Оно, к сожалению, не пережило всех кризисов последних лет. * Если бы в то погожее утро, девятого марта, Васе Лихолетову сказали: «Васька, тебя расстреляют, если ты не откроешь глаз», ответа не последовало бы. Как именно отвечать на бестактное заявление, Лихолетов не знал, поскольку не читал из принципа и не имел ни малейшего представления о великом романе. Да и не мог Вася ответить, он даже храпеть был не в силах. Лишь слегка посвистывал...

Муж пробормотал что-то жалобное, со стоном повернулся на другой бок и затих, уткнувшись носом в плечо Татьяны. Она с трудом подавила желание отодвинуться. Только хуже сделаешь: обнимет, прижмётся теснее. Такая духота, а ему даже во сне лишь бы обниматься. Чёртов зомби… Бессонница – скверная штука. Вот так лежишь, слепо таращась в потолок, и чего только не взбредет в голову, пока за шторами рождается серенькое утро. Перебираешь раз за разом всевозможные варианты прошлого и будущего, тасуешь их, будто колоду засаленных карт, сдаёшь: себе, ему… Без толку – ни одного козыря, как ни крути...

В такую жару где еще быть ребятне, как не на речке? Целыми днями внуки и правнуки, привезенные на лето в деревню, пропадают у воды. Самые маленькие куличики лепят, крепости из песка. Те, что постарше, – ловят раков под берегом, а потом жарят их на костре. Речка напротив деревни мелкая, взрослому едва по пояс, с чистым песчаным дном. И ниже, и выше по течению есть куда более глубокие места, а здесь ребят без постоянного присмотра оставлять не страшно. – Гляди-ка: опять дед Сизов свой камень в гору тащит, – толкнул приятеля локтем один из подростков...