измена

— Прощай, нищебродка! — крикнул муж, улетая с любовницей. Через час она брезгливо смотрела, как его выводят из самолета Алёна стояла в дверном проеме спальни, прижимая к груди папку с медицинскими документами. Она смотрела, как Сергей, её муж, человек, которого она полгода учила заново ходить, бодро застегивает молнию на чемодане. Он двигался легко, пружинисто, никакой хромоты, костылей. Два миллиона рублей, вложенные в титановые пластины и реабилитацию в частной клинике, работали отлично. Жаль только, что эти миллионы были взяты Алёной в кредит...

Муж выпроводил меня из дома, чтобы привести любовницу в «свою» шикарную квартиру. Он не знал, что квартира моя, а в гостиной стоит камера. Утром 31 декабря я устроила им такое пробуждение, что любовница убежала без макияжа... 28 декабря, утро. В квартире пахло кофе, подгоревшими тостами и тоской. Она исходила от Артема, который лежал на диване в гостиной, завернувшись в плед, и смотрел в потолок с выражением мученика, познавшего тщетность бытия. Я, Лера, допивала кофе на кухне, собираясь на работу...

Я приготовила мужу сюрприз на Новый год: хотела закрыть его ипотеку своим наследством. Но он вернулся домой не один, а с новостью о разводе: «Ты нищебродка, а я нашел королеву!». Я молча забрала 4 миллиона и ушла... В квартире пахло настоящим праздником из детства – смесью сладких мандаринов, терпкой хвои и запеченного мяса. На кухне царила Марина, ей было тридцать два, она работала в городском архиве, носила очки в тонкой оправе и считала, что порядок – это основа мироздания, сейчас она колдовала над уткой...

Я случайно нашла тайный телефон мужа в ботинке. Там было всего одно сообщение от «Зайки»: «Когда твоя кикимора уже покинет квартиру, мне надоела съёмная?». Я поняла: моя загадочная болезнь – это просто способ освободить жилплощадь… В квартире пахло болезнью. Этот запах Вера ни с чем бы не спутала, так пахнет застоявшийся воздух, который гоняют по кругу, так пахнет мокрая от пота простыня, так пахнут дешевые лекарства — корвалол, валерьянка, какие-то травяные сборы, которыми Андрей поил её три раза в день...

Любовница позвонила мне перед разводом: «Забирай своего инвалида, мне овощ не нужен!». Через час такси выгрузило моего мужа у подъезда в мокрых штанах. Свекровь кричала, что я обязана его принять, но я закрыла дверь… Ольга сидела в кофейне и смотрела на свой недоеденный Наполеон. Крем подтаял и растекся желтой лужицей, аппетита не было. — Оль, ну ты чего? — Машка толкнула её локтем. — Радоваться надо! Завтра развод, всё свободна как птица! Квартира твоя, машина твоя, а этот... пусть теперь с молодухой своей кувыркается...

Олег уверял, что запах женских духов на его рубашке — это от «ядреной» коллеги Аллы. Я верила, пока не увидела их в магазине. Алла выбирала букет, а мой муж платил... моей картой? Нет, своей. Но кредит за эту карту платила я... Вера вставила ключ в замок своей двушки на Речном вокзале ровно в девять вечера. С семи утра на ногах: открывала кафе, принимала поставку продуктов, улаживала конфликт между официантками, чинила сломавшийся холодильник, делала инвентаризацию. Ноги гудели так, что хотелось просто рухнуть на пол прямо в коридоре...