"Бег за истиной". Повесть

Тишина, повисшая между ними, была плотной, почти осязаемой. Она была соткана не из неловкости, а из тяжести невысказанных слов и прожитых порознь лет. Наконец Даша нарушила ее, и голос молодой женщины прозвучал глухо, словно донесся со дна глубокого колодца: – Теперь ты знаешь все. Все мои тайны и десятки других, чужих. Александр смотрел на нее, и в его взгляде смешивались потрясение и застарелая нежность. Рассказ Даши ошеломил, перевернул привычную картину мира, где правоохранительная система, пусть и не идеально, но работала...

Время до обеда, обычно тягучее и вязкое, как смола, на этот раз пролетело с неожиданной стремительностью, оставив Дашу наедине с гулким эхом собственных шагов по бетонному полу склада. Ей казалось, что она погрузилась в некое застывшее во времени пространство, где царил свой, ни на что не похожий порядок, или, вернее, его тщательно замаскированное отсутствие. Склад без постоянного оператора напоминал спящее чудовище, которое лишь притворялось мертвым. На первый, беглый взгляд, все было на своих местах:...

Смурное петербургское утро. Небо низкое, серое, тяжёлое, будто влажная штукатурка на старом доме, где каждая трещина напиталась сыростью. Город просыпался нехотя, медленно, как старик в ветхом халате, который давно пора сменить, да всё руки не доходят. Воздух был холоден и влажно-липок, оседал на коже, на волосах, и казалось, что дышишь туманом. То ли собирался дождь, то ли небо только хмурилось, не решаясь разразиться. В Петербурге и спрашивать бессмысленно: будет ли дождь? Здесь это всё равно что гадать по кофейной гуще...

Утро показалось непривычным. Не просто плохим – оно воспринималось, словно чужое. Тупая, ноющая боль в боках, словно их отбили за ночь. Голова была тяжёлой от недосыпания, словно набитой ватой или свинцом. Каждое движение отдавалось в висках. Даша попыталась вспомнить, когда в последний раз спала спокойно, но в памяти была лишь бесконечная череда беспокойных, коротких снов. Они доели то немногое, что осталось в холодильнике: несколько кусочков сыра, одинокий помидор и остатки вчерашней каши. Хлеба почти не оказалось – всего пара тонких, засохших корочек, которые разделили на всех...

Все проблемы, что нависли над жизнью Даши, словно тучи, рассеялись за считанные часы. Этот день оказался наполненным такими событиями, что казался сном. Девушка с усмешкой вспоминала, как утром майор отправился в кабинет директора. Этот неприметный мужчина с холодным взглядом и военной выправкой, отдалённо напоминавшим адмирала Колчака, вошел в здание, где находилась фирма Даши, и спустя всего час вернулся с приказом об ее увольнении по собственному желанию, а также с гарантией выплаты трехмесячной зарплаты и всех отпускных...

– Разрешите пригласить? – сказал Максим, протягивая руку. Дарья замерла на мгновение, словно от неожиданности забыла, как дышать. Столько лет никто не прикасался к её жизни близко. Она кивнула. Они танцевали под медленную композицию, и Дарья впервые за долгое время ощутила тепло чужой ладони, силу чужого плеча рядом. В перерывах они разговаривали. Максим оказался не только обходительным, но и открытым собеседником. Его голос был ровным, чуть низким, таким, которому веришь сразу. Дарья спросила его...