Про грызунов без страха

Грызуны как отражение нашего Я. Часть 3. Про мышку. И вот два дня назад в моей жизни появился еще один «пушистик» – незванная гостья, неведомо откуда забежавшая в мой дом. Я видела ее не более секунды – она была стремительна. Я не поняла, какого она размера и кто она – мышь или таки крыса. Я видела только ее спину. Я испугала мою семью. Муж сказал, что теперь он меня боится, по ночам вздрагивает. А мышь наверняка убежала из нашего дома, т.к. тоже меня испугалась. Но я была настойчива в своей решимости не допустить в свой дом незваных гостей. Попытка прислушаться к моему внутреннему «Я» привела меня к осознанию, что мышь не жалко. Точнее жалко, но не так сильно. Хотя и сильно жалко, но ее боли и страданий я представить не могу. И есть такой вариант, то это вообще крыса. Это предположение родилось в процессе многоуровневых консультаций с подружками и сестрой, которые хорошо разбираются в этом «зверье». Животное казалось мне большим, порядка 12 сантиметров. Как потом выяснилось, такая величина мохнатого зверя мне привиделась по двум причинам: -   Психологическая – даже самая маленькая мышь – это, по существу, большая проблема; -   Скоростная – мое сознание в состоянии стресса чуть подтормаживало и мышь одновременно пребывала в двух точках по траектории своего движения – это удлиняло ее размер в моих глазах. На этом мой рассказ двухлетней давности обрывается. Но что же мы имеем в итоге? Четыре кошки (точнее – три кошки и кот, который еще котенок), одна собака и ни одной мыши/крысы. Наверное, они где-нибудь и пробегают, но моя энергетика их отталкивает…они ведь понимают, что их мне на осознанном уровне не жалко…со всеми вытекающими последствиями ))) p.s.  Как это ни странно, при таком количестве кошек муж тоже имеется ))) Наверное, это потому, что я максимально оптимально распределила всех животных в пространстве – двух кошек поселила у родителей, одна – в доме у нас и для котенка строится отапливаемый гараж. У собаки будка ))) Но, как мы понимаем, единожды начатый рассказ всегда требует продолжения. И мыши никуда не делись. Про ту мышку (которая по факту мышкой и оказалась), могу сказать только то, что в ходе многочисленных консультаций с родными и близкими я поняла, что мышь надо травить. Подсказки знакомых и «О кей, гугл» помогли выбрать средство. Им, безусловно, я легко воспользовалась…Ровно как и мышь чуть позже также воспользовалась им же…Выйдя дня через два-три на поверхность в поисках помощи, мышь обрела бессмертие от рук моего супруга. Потом из города мы уехали в деревню. Но это уже совсем другая история.

Грызуны как отражение нашего Я. Часть 2. Не про грызунов Еще одна печальная история со слезами произошла годом ранее в славном местечке Мариенборн. Мы проживали в военной части с огороженной территорией, что давало возможность малолетним детям гулять свободно на улице без присмотра взрослых и при этом без каких-либо рисков для жизни и здоровья. Один прекрасный день вспоминается занимательным сюжетом – я стою у стены дома, вверх по стене ползет несметное количество жирных мохнатых гусениц и подружка-провокатор (другая) рассказывает о том, что вот, эти гусеницы здесь на улице скоро умрут. В моем сознании, конечно же, произошло «помутнение». Я представила все тяготы существования гусениц в условиях бездомности – холода, голода. В общем, сколько смогла, столько гусениц затолкала во все имеющиеся карманы и со слезами побежала домой к маме…Открывается входная дверь…и что видит моя мама? Рыдающий ребенок 4-х лет, умоляющий маму приютить гусениц, т.к. на улице они умрут. Состояние моей мамы можно не описывать. По ее словам, было желание сползти по стеночке, по спине бежали холодные мурашки, тело цепенело…как-то так…Мама смогла найти правильные слова и объяснить, что я забрала гусениц из их дома, их ждут маленькие детки, которым очень плохо без мам…Скорее всех до единой надо вернуть обратно…От моего детского сердца «отлегло» – гусеницы не умрут! В свете подобных историй кошка, больная лишаем, поселившаяся в нашем подъезде, была маленьким и простым эпизодом, который моя мама ловко «разрулила» с помощью мамского шантажа – мы будем кормить кошку каждый день, но я даю честное слово, что не буду ее гладить. По поводу того, сдержала я обещание или нет, ничего сказать не могу – банально не помню. В скором времени наступили прекрасные времена, когда родители разрешили мне завести кошку. За многие годы их было немного (кто-то убегал, кто-то умирал), но были они со мной всегда. Собак в качестве «пушистиков», которых жалко, я всегда рассматривала на некотором удалении.

Грызуны как отражение нашего «Я». Часть 1. Про крысу. С раннего детства я любила животных – преимущественно тех, кто обладает шерстяным покровом. Почему так были расставлены приоритеты – следует спросить мое подсознание, т.к. сознательный уровень об этом упорно умалчивает до сих пор. Возможно, причиной было мое «знакомство с пушистиком» еще в новорожденном состоянии, когда в моей коляске, оставляемой у подъезда (в 70-е в Подмосковье это была обычная практика), ночевала кошка. Именно пушистых и шерстяных мне всегда было жалко. Мне было жалко их даже в том случае, если им ничего не угрожало, они были сыты и обогреты. Жалость в моем случае, по-видимому,  выступала некоей воплощенной формой любви. В моей детской жизни были весьма примечательные истории. Например, когда подружка-провокатор, подведя меня к задушенной дохлой крысе размером с приличную кошку, сказала, что вот…злые солдаты задушили зайчика. Бедный зайчик! Я представила все тяготы его страданий в процессе удушения веревкой, которая, к слову, была при этом зайчике на момент нашей с ним «встречи». Несла я бедного зайчика, плакала, целовала его, жалела и приговаривала: «Зайка бедненький, бедненький зайчик…».  Шли мы с подружкой и «зайчиком» через лес на работу к подружкиной маме. А мама та, в свою очередь, шла навстречу нам (мамская интуиция сработала, глаза ее метали искры и ничего доброго не предвещали). Поравнялась она с нами, и начала нас ругать что есть мочи. За что??? А, надо заметить, в это время я проживала с родителями на территории ГСВГ в славном месте под названием Альтенграбов. А «славно» это место было тем, что на его территории в годы войны находился лагерь военнопленных. По разным оценкам за время работы лагеря на его территории было уничтожено, а так же умерло от болезней и голода около 40 000 заключенных. А общее количество заключенных насчитывало на 01.01.1945 62 322 человек. Следствием являлось безумное количество крыс, которые достигали весьма больших размеров, залезали в дома и были очень агрессивными. Самое страшное, что были они к тому же и заразными. Военнослужащим и членам их семей не рекомендовалось падать на землю/лежать на земле и вообще каким-либо образом соприкасаться с землей открытыми участками тела, т.к. были случаи заражения тифом. И вот мама моей подружки видит двух пигалиц, одна из которых несет в руках дохлую крысу и плачет горькими слезами. Описывать дальнейшие мои страдания не вижу смысла, т.к. то, что моя собственная мама меня ругала и долго отмачивала в хлорке – некая очевидность, которая логично усматривается как элемент развития данного сюжета