Предатель. Мы не вернемся

Утро меня застало смотрящей на себя в зеркало. Это было не просто отражение, там была словно чужая, незнакомая мне женщина. Глаза потеряли блеск, веки были красные, опухшие, под ними залегли тени, а кожа приобрела болезненную бледность. Казалось, что кто-то выжал из меня все соки, оставив лишь пустую оболочку. Я умылась, стараясь не смотреть на свое отражение. Холодная вода немного привела меня в чувство, но внутри все еще царила пустота. На кухне поставила чайник греться, но мысли были далеки от еды...

Надо срочно отвлечься, пойти на кухню, посмотреть, что есть в холодильнике. Я ведь опять не подумала о том, что я банально когда-нибудь захочу есть. А ведь я была всегда хорошей хозяйкой, готовила завтраки и ужины сама, заботилась о доме. Одежда мужа на мне… уют, досуг, отпуск. И вдруг до меня дошло: я словно все время жила для него. Всегда был выбор за ним. Что купить, куда поехать, что сказать. Он никогда не спрашивал, что хочу я. А ведь я всегда была рядом, поддерживала его, радовалась его успехам и переживала неудачи...

В загсе было тихо. Максим пришел один, как ни странно. Думала Катя явиться с ним, позлорадствовать. Его взгляд был невыразительным и безразличным, словно он смотрел на чужого ему человека. Он окинул мое лицо на пару секунд, словно пытаясь что-то найти, но затем отвернулся, словно это было ему неинтересно. Мы молча подписали нужные документы у представительницы загса, после чего разошлись в разные углы зала. Ожидание паспорта с печатью и листа о разводе затягивалось, и я чувствовала, как нервы напрягаются все сильнее...

Сейчас я просто собрала немного вещей в дорожную сумку, взяла документы и вышла из квартиры. Она казалась мне чужой, хотя я, провела здесь так много счастливых лет. В родительскую квартиру я пока не готова вернуться. Поэтому я арендовала небольшую студию рядом с домом. Это место было временным убежищем, но я надеялась, что оно поможет мне собраться с мыслями и понять, что делать дальше. Расплатилась своей картой, чтобы не светить мужа. Я знала, что он будет отслеживать меня, и не хотела, чтобы он знал, что я рядом...

— Это неправда, — прошептала я, чувствуя, как слезы текут по щекам. — Я могу родить ему ребенка. — Нет, не можешь, — ответила она, качая головой. — Ты бесплодна. Я узнала об этом от Максима. Я замерла, не веря своим ушам. Это было слишком жестоко. — Откуда ты знаешь? — спросила я, чувствуя, как гнев поднимается внутри. — Он сам мне сказал, — ответила она, улыбаясь. — Он сказал, что ты не сможешь родить ему наследника, а он хочет детей. Поэтому он решил развестись с тобой и быть со мной. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног...

— Поздравляю Анна, вы беременны! — обрадовала меня врач на очередном обследовании. — Это, наверное, ошибка… — растерялась я, лежавшая на кушетке кабинета Узи. — Никаких сомнений, плодное яйцо, двенадцать недель! Вот салфетки, вытирайтесь, сейчас напишу вам направление уже к акушеру-гинекологу для дальнейшего присмотра! Вот вам первое фото вашего малыша, — она протянула мне черно-белую распечатку из аппарата УЗИ. Я села, забыв про салфетки, вцепилась в карточку, рассматривая крошечное пятнышко. Малыш мой, долгожданный за семь лет брака, кучи клиник, лечения и диагноза бесплодия...