Философы, родившиеся в 1890-1919 годы

Философия в русскую речь вошла ритмом. Важный момент русской речевой революции – новая стихия речевого существования. В ее рамках возникала связь отдельного человека и маленького кружка близких людей: сам-два, сам-пять – с Россией в контексте мирового процесса. Вот человек Белинский – как ни замечательны его статьи, переписка еще интересней. Люди его кружка пишут письма-исповеди тетрадями, на одном дыхании. Затрагивают все что угодно. Переходя от Бога к предметам, где принято ставить отточие, употребляют слова, неприличные в литературном обиходе...

Логически развивая свои принципы, философы из осколков бытия создают искусственную цельность системы. Для них это была невинная игра. Но через 2,5 тысячи лет идеи овладели массами и стали материальной силой. Кризис исторически сложившегося общества заставил искать новых, разумных оснований жизни и перестраивать жизнь на основе идеи. Все разновидности тоталитаризма основаны на одной «тотальной» идее, во имя которой можно приносить любые жертвы. Две такие идеи уже провалились. Но уроки истории, как заметил Гегель, никому не идут на пользу...

Генезис словесного искусства, включая эпический род поэзии, восходит к первобытной культуре, действительно имевшей синкретический характер, причем в двух смыслах. Во-первых, в синкретическом единстве выступали здесь начала искусства, религии, донаучных представлений об окружающем мире (идеологический синкретизм), во-вторых, первые шаги художественной деятельности были так или иначе неотделимы от религиозно-магической практики (формальный синкретизм). Речь идет не о подчинении искусства религии, а именно о синкретизме, о неразделимости их первых шагов...

Человеческий разум не «одноместен», несводим, скажем, к познающему пафосу мышления (по схеме: понять — означает «познать существо вещей, как они есть сами по себе…» в своем противопоставлении незнающему «Я»). Мы привыкли отождествлять любой смысл понимания (и — понятия) со смыслом познания; любой смысл разума — с разумом познающим, любой смысл логики— с логикой как истиной гносеологии. Мы выросли в таком отождествлении, наши мысли неотделимы от тождества «понять = познать». Поэтому, когда накануне...

Следует, прежде всего, отметить, что Кант впервые поставил вопрос о специфике эстетического принципа. Разумеется, сферу эстетического нельзя рассматривать изолированно, как некую замкнутую область. И тем не менее сфера эстетической культуры — это специфическая область человеческой деятельности. Эстетическая культура может быть поставлена на службу разным общественным целям: познанию, нравственному воспитанию, организации досуга, украшению жизни, но эти цели могут быть осуществлены, если на их службе находятся подлинные эстетические ценности...

Любая попытка понять смысл существования человека неизбежно замыкается на понимание того, что есть личность. Но всякие рассуждения о природе личности, конечно, не более чем попытка раскрыть тот образ личности, который возникает внутри нашего сознания как миф, почерпнутый нами откуда-то из бездонных глубин нашего сознания и скорректированный всем нашим жизненным опытом (включающим и наш опыт общения с наукой) и доступным нам опытом культур прошлого. Каждая культура создает свои мифы о личности. Критические моменты истории — это точки возникновения новых мифов...