Сегодня. Скат Ли.

ИСТОРИЯ СКАТА. Когда я это понял и решил поступать в соответствии с обретенным пониманием, жить стало намного проще. Я закончил 28-дневную программу в реабилитационном центре молниеносно, за 42 дня. Я очень умный. После ребцентра мой путь лежал в город Нэшвилл. Дальше я решил поступать так, как мне посоветовал поступать консультант в лечебнице. 90 дней – 90 собраний АА. Я посетил 87 собраний. Один раз, я не посетил группу из-за того, что мой сын упал и сильно ушибся. Необходимо было отвезти его в больницу...

ИСТОРИЯ СКАТА. Я хотел «помочь» ему быстрее составить план, как меня нужно лечить с МОЕЙ точки зрения. Что, на МОЙ взгляд, мне будет “подходить”, а что нет. Я объяснил, что «зашивать в меня ампулу» не надо, что в «Дом на полдороги» я не пойду и больше двадцати восьми дней на реабилитации оставаться не буду. Так ему всё и «разложил», чтобы врач сразу осознал границы, в которых мы с ним будем сотрудничать. Вот как я «сдался». Консультант сказал: «Ты забыл назвать ещё одну вещь, которую ты не будешь делать»...

ИСТОРИЯ СКАТА. Я достиг дна. Не верю, что дно находится на физическом уровне. Дно в глубине души. Дно – это, когда я ненавижу себя. Когда я настолько виновен и в моей душе так больно, что я готов заплатить любую цену, чтобы почувствовать облегчение. В какой-то момент, скорее всего, дух мой в груди сломился. Мой разум не думал об этом. Язык ничего не говорил, но где-то внутри меня, в моей груди раздался громкий крик. Я возопил к Богу, в которого вообще не верил: «Боже, прости меня!». Я не думал так говорить, это вырвалось из меня само собой...

ИСТОРИЯ СКАТА. Вот что делает с нами алкоголизм, мы предаем и издеваемся над тем и над теми, кого любим больше всего. Моя болезнь хочет забрать у меня всё. И она заберёт, если я не сделаю всего, что в моих силах, чтобы не позволить алкоголизму выиграть. Я предал свою мечту. Пять лет я летал, а потом пришел сам и сказал, что больше летать не буду. Я скучаю по тем временам каждый день. Говорят, если в небе пролетел самолет, и ты не поднял голову, значит, боль у тебя уже прошла. Я все еще поднимаю голову, когда пролетает самолет...

ИСТОРИЯ СКАТА. Когда я просыпаюсь, похмелье ещё не началось. В восемь утра я сижу в самолете. «Умираю» в кресле, которое в случае чего катапультируется. Я осознаю, что я в настоящем самолете, а не в игрушечном. Я знаю мужиков, которые катапультировались. Мы включаем зажигание и взлетаем. Я «умираю» всё сильнее. Начинается похмелье. Я чувствую такую боль, как будто мне засунули нож между глаз и прорезали мозг насквозь. Такое ощущение, как будто в глаза насыпали песок, а горло и нос разрываются от вчерашней рвоты...

ИСТОРИЯ СКАТА. Так вот я думал, что просто «изменил своё мнение». Я не возвращаюсь домой после двух бутылок пива «в половине седьмого – в семь», как я планировал. Давайте проверим, угадаете ли вы окончание следующего предложения: «Я выхожу из клуба офицеров ровно в час ночи, потому что…?» (Кто-то из присутствующих в зале говорит: «Потому что клуб закрылся!») Правильно! А по какой ещё причине надо уходить из бара? Конечно же, только потому, что клуб закрылся. Я еду домой пьяный за рулём, одна рука на правом глазу...