Сон вселенной

Мир пел — негромко, непрерывно, всеми голосами, которые когда‑либо звучали и ещё только будут рождены. Эри стояла у древнего дуба, касаясь ладонью его коры, и чувствовала: каждая трещина — это нота, каждый лист — аккорд. Кристалл хранителей на её груди больше не пульсировал — он пел, слившись с общим ритмом. — Всё соединилось, — прошептала она. — Не в финале. А в круге. Вокруг неё собрались те, кто прошёл через все миры: — Мы думали, что ищем конец, — сказала Лира. — Но нашли начало. Снова. — Это не повторение, — добавила Эри...

После того как в Чертоге Раскрытых Дверей зажглась новая грань, мир зазвучал по‑новому. Каждый вдох стал мелодией, каждый взгляд — аккордом. Но Эри чувствовала: это не финал. Кристалл хранителей на её груди пульсировал ритмично, словно второе сердце, а в его глубине мерцали не образы и не двери — а возможности. Бескрайние, как само время. — Они зовут не к месту, — шептала она на рассвете. — Они зовут к становлению. Однажды на границе дня и ночи к ней собрались те, кто прошёл с ней через все миры: — Мы слышали песню, — сказала Лия...

После того как в Долине Забытых Имен зажглась новая звезда, мир задышал глубже. Но Эри чувствовала: это лишь ступень. Кристалл хранителей на её груди время от времени вспыхивал не светом, а ощущением — как будто кто‑то стучался изнутри. В его глубине мелькали не образы, а… пороги. Двери, которые ещё не открылись. — Они ждут, — шептала она по утрам, касаясь кристалла. — Не нас. А готовности. Однажды на закате к ней пришли четверо: — Мы слышали шёпот, — сказала Лия. — Он идёт не из прошлого и не из будущего...

После того как в Сердце Перекрёстных Ветров родилась новая мелодия, мир задышал иначе. Но Эри чувствовала: это лишь начало. Кристалл хранителей на её груди время от времени пульсировал, словно сердце, готовое к прыжку. В его глубине мелькали образы — не места, не события, а… голоса. Те, что давно умолкли, но ещё не стали частью общей Песни. — Они зовут, — шептала она по утрам, касаясь кристалла. — Не нас. А память. Однажды на рассвете к ней пришли трое: — Мы слышали шёпот, — сказала Лия. — Он идёт из глубин времени...

После того как в Перекрёстке Миров зазвучал Колокол Начала, мир словно сделал глубокий вдох — и замер в ожидании. Эри и её спутники разошлись по разным тропам, неся с собой семена Песни. Но сама Эри не нашла покоя: кристалл хранителей, что она носила на груди, время от времени вспыхивал тревожным светом, а в его глубине мелькали образы — не миры, а промежутки между ними. — Они зовут, — шептала она по ночам, глядя на звёзды. — Не голоса. А… пустоты. Те, где ещё не родилась мелодия. Однажды утром она собрала немногих, кто остался рядом: — Мы идём туда, где нет пути, — сказала Эри...

С момента исцеления Сердца Молчания мир изменился — не резко, не с грохотом, а тихо, как распускается цветок. Звуки возвращались незаметно: сначала — шёпот листьев, затем — звон ручьёв, а вскоре и голоса людей зазвучали полнее, будто каждый обрёл недостающую ноту в собственной мелодии. Но Эри знала: это лишь передышка. Кристалл хранителей, который она по‑прежнему носила на груди, временами пульсировал тревожно, а в его глубине мелькали образы далёких миров — тех, куда ещё не дошла исцелённая Песнь...