Разие-султан

Под покровом ночи от ворот дворца в Амасье отъехала карета. Покружив по узким улочкам города, возница вырулил на центральный шлях и взял курс на Стамбул. В экипаже сидела женщина, в роскошном кафтане из дорогой ткани тёмно-вишнёвого цвета и в высоком хотозе с ниспадающей на плечи вуалью в цвет платья. Лицо женщины ещё не тронули морщины, но волосы уже были припорошены серебряной снежной пылью седины. Женщиной, тайно направлявшейся в столицу, была Махидевран-султан. Ещё несколько дней назад она собиралась совсем в другую поездку...

Визирь Рустем-паша с довольной ухмылкой размашистым шагом направлялся к повелителю. Обе руки паши были заняты. В одной он нёс тубу с посланием, в другой – небольшую кожаную торбу. “Ну вот, шехзаде, и ещё одна капелька под твой незыблемый камушек”, - злорадно думал он. Перед султанской дверью визирь изменил ехидное выражение лица на деловитое и велел стражникам доложить о его приходе. “Пусть войдёт” – услышал он хмурый голос падишаха и ступил на порог комнаты. - Повелитель, у меня важное сообщение...

Несколько месяцев ожидания появления нового члена семьи были позади, долгожданный малыш пришёл в этот Мир! Мустафа, как истинно верующий человек, стремился выполнять важнейшую миссию, предписанную Всевышним, - оставить после себя праведное потомство и заложить в него благой нрав с первых минут жизни. Способствовал этому обряд имянаречения. Члены семьи шехзаде собрались в покоях Румейсы-хатун в ожидании шехзаде. Новорожденного укутали в чистую белую пелёнку, положили на подушку головой в сторону священной Каабы (мусульманской святыне) и прикрыли лицо...

Первые несколько строк письма Михримах занимали многочисленные приветствия и пожелания здоровья и благополучия. Далее султанша рассказывала о новостях во дворце Топкапы, похвасталась своей дочерью Хюмашах, которую родила полгода назад, и, наконец, изложила главную тему письма. “Шехзаде, мой бесконечно любимый брат, - писала султанша, - я с радостью сообщаю тебе, что повелитель позволил мне навестить тебя в твоём новом санджаке. Я пробуду у вас несколько дней и отправлюсь к Селиму и Баязету, желая и их навестить в их санджаках...

Скорый гонец, подъехав к воротам дворца, спрыгнул с коня, взял его под узды и пружинящей походкой подошёл к охранникам. Было видно, что посыльный устал, на лбу и висках блестели капельки пота, запыленный кафтан на спине взмок. - Кто из вас главный, доложите шехзаде, что я прибыл со срочным донесением от султана Сулеймана, - крикнул прибывший из столицы посланник. – Поторопись, ага, повелитель приказал передать письмо незамедлительно. Я гнал коня всю дорогу, не останавливаясь, - продолжил он, когда к нему подошёл начальник охраны...

Солнце клонилось к закату, когда Мустафа и Разие поставили своих лошадей в стойла. Махидевран вышла навстречу детям, зябко кутаясь в тёплую шаль. Женщина ощущала дрожь во всём теле, но не от холода, а от свалившихся на её голову переживаний. Неожиданная казнь Ибрагима-паши расстроила её, но более всего она беспокоилась о состоянии сына, который никак не мог прийти в себя после страшного известия. - Матушка, простите нас, мы заставили Вас волноваться, задержавшись на прогулке, - сказала Разие, поцеловав руку матери и задержав её в своих ладонях...