Рассказы

Холод разбудил его не сразу. Сначала было ощущение, что одеяло сползло. Алексей потянул его на себя, но мороз лишь усилился — колючий, костный, пробирающий до дрожи в животе. Он открыл глаза. В спальне было темно, но не так, как обычно. Тишина — густая, ватная. И этот холод, исходящий из глубины квартиры. Алексей встал. Босые ноги ступали по холодному ламинату, будто по утреннему инею. Чем ближе к кухне, тем невыносимее становился мороз. Он остановился в проёме. У окна, залитого бледным светом уличного фонаря, стояла Тень...

( автор Владимир Гордевнин) Дымная юность Миши и Пети была похожа на вечный карнавал беспечного веселья. Они были его ядром : соседи по общаге, девчонки с вечно смятыми платьями, шестиструнная гитара, и кучей анекдотов. Лёгкая жизнь, как пух одуванчика. Работа – некая перемычка между пятницей и воскресеньем. Проблемы – это когда заканчивалось пиво после полуночи. Они парили над реальностью на крыльях дешевого портвейна и братского хохота, свято веря, что так будет всегда. Завтра? А зачем оно нужно,...

Источник: Яндекс картинки Андрей родился под мерный гимн Советского Союза, в эпоху, где будущее казалось предопределенным, как план пятилетки. Детство – пионерские галстуки, уверенность в завтрашнем дне, мечты об институте. В 18 он был призван в Советскую армию, а вернулся в независимое государство. Мир, как карточный домик, рухнул. СССР не стало. На смену уверенности пришла тревожная пустота 90-х. Вместо лекций в аудиториях – бесконечные очереди в магазинах. Университет стал несбыточной роскошью...

Он родился в маленьком городке зажатым между синим морем и высокими горами. Воздух всегда пах солью, ветром и рыбой – его первыми, самыми глубокими воспоминаниями. Море не было просто водой. Оно было его колыбелью и первым другом. В ясные дни он мог часами сидеть на теплом песке, вглядываясь в голубую гладь. Пароходы на рейде казались игрушечными, а «барашки» от легкого ветерка – смешными завитушками на простыне воды. Но было и другое лицо моря – грозное, когда шторм гнал свинцовые валы, швыряя на берег раковины, отполированные камни и водоросли, пахнущие тайной и дальними странами...

Скрип рюкзачных лямок, натертое плечо, и этот вечный городской звон в ушах, который не стихал даже здесь, среди могущественных горных хребтов. Максим, простой менеджер, купивший снаряжение как билет в другую жизнь, чувствовал себя глупо. Зачем? Чтобы доказать себе, что после сорока можно что-то изменить? Пока что мог только потеть и задыхаться, карабкаясь по, казалось бы, несложному, но бесконечному склону. Половина пути была пройдена, маленькая победа. Он обернулся и замер. Страх. Глухой, леденящий, подступил комком к горлу...

Лес перед рассветом – не место, а состояние. Воздух, густой и прохладный, как чистая вода, наполнен запахом хвои, влажного мха и старой земли – терпким, древним ароматом жизни, длящейся здесь вечно. Каждый ствол сосны, корявый и покрытый узорчатой корой, был колонной в этом природном храме. Каждый куст папоротника, каждый ковер из рыжего прошлогоднего листа – часть бесконечно сложного, саморегулирующегося организма. Здесь не было тропинок, только звериные тропы – тонкие нити, связывающие места кормежки, водопоя, лежки...