Горький хмель или совсем простые истории

Лизавета к тому времени всё больше и больше уходила в себя, всё чаще доставалось от неё ребятишкам. Софья, которая не могла всё время присматривать за обезумевшей матерью, отвела её в дом престарелых. Дед Иван, пожив один, продал корову, деньги зашил в широкий пояс и отправился пешком в Горно-Алтайск за покупками. Дорогой ему стало плохо, его на машине привезли в больницу, где он и скончался, не приходя в сознание. Куда делись деньги от продажи коровы? Может быть,  их сожгли вместе с вещами, а может кто-то из санитаров позарился на стариковские крохи, об этом Софья так и не узнала...

Война была для людей тяжёлым испытанием. Хотя здесь, в Горном Алтае, не рвались бомбы, не звучали выстрелы, но приходилось очень трудно. Особенно в зимнюю пору сильно мучил голод. Однажды, отчаявшись, Софья залезла на чердак и нашла там старую телячью шкуру. Оттаявшую шкуру опалила на огне,раз резала на полоски и долго варила в русской печи. Дети с наслаждением хлебали этот сомнительный бульон, глодали горячие ремешки. Кое-как дотянули  до весны. Свою пайку хлеба Софья скармливала детям, а сама, попив кипятку, снова шла на работу: заготавливала дрова, возила сено...

Дедушка Иван продолжал лечить людей. Иногда ему приходилось решать и другие людские проблемы. Особенно в памяти Софьи остался один случай: Как-то, октябрьским вечером, к нему пришла соседка Марья. -Дед Иван. помоги Христа ради. - Да что случилось-то? Рассказывай. Женщина, перемежая рассказ слезами, поведала о том, что пришло извещение на мужа – пропал без вести. Дед недоумённо посмотрел на неё: - А от меня-то ты чего хочешь? - Может быть ты подскажешь мне: жив он или мёртв? Иван в замешательстве задумался...

Неожиданно из тюрьмы вернулся Фёдор. Оказалось, что донос, который написали на него, оказался ложным, и его отпустили раньше срока. Услужливые родственники и соседи поведали ему, о том, как «верно», ждала его супруга. Домой не пришёл. На улице встретил Саньку и Наденьку, обхватил их со слезами на глазах. Глупая Таська тоже сунулась было со своими объятиями, но покорно отступила, когда Фёдор отстранил её в сторону. Девчушка недоумевала. Почему этот черноволосый дядька обнимает братишку и сестрёнку, а её, Таську, даже не приголубил...

В мае сорок первого, в один из солнечных дней, пришла мать. Софья поняла, что она чем-то встревожена. На вопросительный взгляд дочери Лизавета ответила: - Ох. сон нехороший я сегодня увидела. - Да что увидела-то, мам? Не томи, рассказывай. Лизавета истово перекрестилась: - Даже и не знаю, что думать. Приснилась мне огромная река с мутной водой, а по ней четыре лебедя белых плывут. Налетела волна огромная, подхватила лебедей и унесла в бездну. - Ну и что всё это значит? - Да то, что сон-то этот не случайный: будет война великая, и все мои сыночки погибнут...

В один из декабрьских морозных  дней 1939 года Софья вдруг почувствовала жгучую боль в области поясницы. Живот опустился вниз и ходил ходуном, словно ребёнок старался освободиться. Превозмогая боль, кое-как доплелась до матери. Объяснять ничего не пришлось, мать всё поняла сама. Заставила отца затопить баню, приготовила чистые холстины, клеёнку. Роды были непростые, матери пришлось немало потрудиться, чтобы ребёнок появился на свет. Софья лежала белая, с тёмными кругами возле глаз. Лизавета повернула ребёнка к свету: -Девчонка у тебя...