Повесть "Затворник и Шестипалый" (В.Пелевин)

Пора сказать несколько слов о довольно забавном и своеобразном персонаже, который вместе с этим может показаться неприятным и даже отталкивающим. Крыса-Одноглазка, что всречается героям повести за Стеной Мира, где-то под конвейером. В этом смысле, Одноглазка — существо потустороннее не только для Шестипалого, но и всех остающихся на конвейере. Как ни странно, но это доброе и мудрое создание, что ушло от подобных себе ещё дальше, чем желторотые покинувшие социум и кормушку. Появление Одноглазки становится ещё одним потрясением для Шестипалого, ученик вдруг обнаруживает, что его картина мира продолжает расползаться, обнажая под собой иное описание...

Стена Мира — ещё один интересный образ. Стоит отдать должное таланту автора: Стена Мира — это не только ирония, но и поэзия. Затворник может взглянуть на неё с разных точек зрения и, наверное, учитель Шестипалого давным-давно забыл свой первый взгляд на сине-зеленую металлическую плоскость, вздымающуюся до небес. В самом названии есть что-то надмирное, предвечное… И тут же — Стена Мира таковой только кажется. Условность Стены как стены, лишь подчеркивает условность таких барьеров, препятствий на пути к свободе...

Мне видится любопытным разделить мир «Затворника и Шестипалого» на три уровня, первым из которых будет отсек для цыплят, отделённый от остальной территории комбината Стеной Мира. Это не столько тюрьма внутри тюрьмы, сколько отдельная камера в череде подобных. Именно там протекает жизнь подавляющего большинства сородичей Шестипалого, причём большинство из них наивно полагают, что Стеной Мира всё и заканчивается. Следующий уровень — территория птицекомбината, что в сравнении с площадью отсека для цыплят выглядит бескрайней, но тем не менее замкнутой вселенной. Из этого большого мира приходит Затворник,...

Тихо-тихо сидят снегири на снегу меж стеблей прошлогодней крапивы; я тебе до конца описать не смогу, как они и бедны и красивы! Николай Асеев Комбинат — очень удобный и ёмкий образ для автора. Все, что оказывается внутри птицекомбината, будь то конвейер, отсеки для цыплят или даже Цехе №1, как бы встраивается в действительность птичьей фабрики смерти, становится неотъемлемой частью этого. Уходя от социума и даже очутившись на Стене Мира, Шестипалый фактически остается внутри тюремного двора, которым является территория комбината...

Продолжаю свою вольную и развёрнутую трактовку повести Виктора Пелевина "Затворник и Шестипалый". Сегодня хотелось бы сказать ещё несколько слов о птичьем "социуме", сообществе, что находится близ кормушки, что усиленно готовится к решительному этапу... Итак. Первая строка повести словно пощечина, наотмашь. Отвали. Грубо и резко, прямо и чётко. Отвали, не мешай смотреть. Напоминает то, как если бы учитель решил испытать решимость своего ученика, хотя все проще, для Затворника Шестипалый пока ещё просто прохожий, турист, что ненадолго покинул свою социальную орбиту. Что же касается самого Затворника,...

Что если "Затворник и Шестипалый" - это всего лишь повзрослевшая версия сказки Андерсена? На первый взгляд между этими историями немало общего. Начать с того, что Шестипалый такой же изгой, отвергнутый агрессивным птичьим социумом, нетерпимым к разного рода дефектам и отклонениям. Есть у Пелевина и подобие птичьего двора, и необходимость поверить в себя, найти смысл жизни, в том чтобы стать свободным, научиться летать. Да, героям Пелевина гораздо сложнее. Утёнок Андерсена не только умееть летать (по умолчанию), но и видит куда лететь...