Коротенько

–Ты не умеешь любить мужчину,– серьёзно и грустно произнёс Дан, стоя у окна, скрестив руки на груди и глядя в пространство перед собой. Он только что вышел из душа, обернутое вокруг бёдер полотенце со смешной мордочкой мультяшного героя рассмешило Лою. Она невольно хихикнула, уткнувшись в подушку и чувствуя неловкость от того, что не смогла поддержать серьёзного разговора. Успокоилась, кашлянула и спросила: –А как надо? Тебе что-то не понравилось? –Я не об этом,–слегка раздражённо бросил Дан махнув рукой в сторону кровати...

(конкурсная зарисовка) Я езжу этой дорогой почти каждый день. Ровно посередине моего привычного маршрута “дом – работа“ несколько лет назад появился сквер. Выстроенный по всем правилам современного градостроительства, он выглядит нарядной игрушкой на фоне старых “панелек”. Раньше здесь стоял дом моих родителей. Первая треть жизни связана у меня с этим пятачком. Отжив свой положенный срок, старое уступило место новому и теперь тот дом, тот мирок, остались только в моей памяти, да на семейных фото...

(Диалог за рюмкой чая) – Она раз десять от меня уходила за эти годы. И зачем я её возвращал? Каждый раз уходила обидно, так чтобы я почувствовал себя козлом. – Ругалась? Оскорбляла? – Нет, наоборот, молча. Вдруг замкнётся в себе, молчит и уходит. Не звонит, ничего не выясняет. Всё молчком. А я остаюсь и чувствую себя говнюком. Умеет, зараза. – Так может, надо было отпустить? – Не хотел один оставаться. Если честно, удобно было с ней. Всё, что мне надо, там было. И требований ко мне особо никаких...

–Рона, мы уходим, ты опять задержишься?– заглянули в двери одного из кабинетов студии моды“Нинель“ неразлучные подруги Крета и Турна. Они были настолько разными, что их дружба у всех вызывала вначале удивление, потом вывод: противоположности притягиваются. Высокая худощавая брюнетка Крета была экспансивна, энергична, вокруг неё, казалось, само пространство начинает накаляться, когда она рассказывает о своих весёлых похождениях и приключениях. Совершенно невыразительная, полноватая Турна, всегда находилась словно в тени подруги, греясь в её лучах...

(Житейские истории) –Печенье пора уже ящиками покупать,– шипел Кирилл Романович, наблюдая за тем как тёща, девяностолетняя старушка, тайком вытаскивает из коробки в буфете печеньку и пряча её в кулачке, пытается незаметно прошмыгнуть в свою комнату. –Ну, у человека в её возрасте не так много радостей,– оправдывалась супруга, почему-то чувствуя себя виноватой. –Да хоть бы за столом ела, весь дом будет в крошках,– не мог угомониться хозяин дома,– сколько можно есть, целый день таскает. Алина молча берёт швабру, собирая мусор на полу: –Я уберу, помою...

(Житейские истории) –Нонна, слабым нужно помогать. Не обижай маленького, Нонна! Ну и что, что он дразнится, он же маленький! Помоги бабушке помыть полы, Нонна. Нет, не нашей, в конце улицы живёт одинокая старушка, ей наверно лет пятьдесят, бедненькая, смотреть всегда больно, как она сумки из магазина тащит. Сходи, Нонна, помоги ей. Голос мамы всплывал в голове Нонны всю жизнь, как укор человеческой чёрствости. И не в силах сопротивляться просьбам, ведь мама всё правильно говорит, по-честному, Нонна откладывала свои дела и желания на потом и помогала, уступала, прощала...