Новогоднее волшебство в стихах и прозе.

Брела под Новый год собака В глазах тоска, больная лапа Она три дня уже не ела И шерсть от снега индевела. А люди проходили все  В предновогодней суете Не замечая, что от боли сводит Того, кто под ногами бродит.  На встречу ей малышка шла И бутерброд в руке несла.  Холёный, радостный ребёнок Беды не знавшая с пелёнок.  Случайно встретился их взгляд Ребёнок был бы даже рад,  Но не замызганной дворняжке, А модной и крутой собачке-няшке.  Животного дурманил запах И сила появилась в лапах.  Через секунду, повалив врага,  Свой голод утолит она...

Однажды ночью постучали в дверь И хочешь верь, хочешь не верь К нам в дом зашёл Снеговичок,  Он разболелся и продрог.  Мы крепкий чай ему налили И пирожками накормили.  Когда согрелся и обмяк Он нам поведал что да как.  Всё вышло глупо и печально И Снеговик не прав был изначально.  За ерунду с супругой поругались И как-то неожиданно расстались.  Что ж, вещи взял и в темноту ушёл,  По снежным улицам так долго брёл.  В груди болело, сжалось сердце И никуда от холода не деться.  А скоро праздник, Новый год!  И ожиданье чуда у ворот...

Вот, придёт к нам Новый год, Дед Мороз мешок припрёт. В нём конфеты с самогонкой, Выжрет всё, уснёт под ёлкой! Ну, а мы с котом сидим Ждём куранты, есть хотим.  На столе лишь банка шпрот Станцевала нам фокстрот.  Вспомнил: мне уж шестьдесят!  Затуманен болью взгляд В сердце зябко и паскудно Жизнь прошла и стало трудно.  С одиночеством смириться,  Жилы рвать и не добиться Ни карьеры, ни жилья.  Нет семьи и нет тепла.  Утром Деда разбужу, Чаю крепкого налью. Посидим мы с ним вдвоём, Юность вспомним, чуть всплакнём...

В окошко заглянул беспечно-весёлый лучик солнца и побежал за мягкими лапками кошки Афинки. Прищурившись, Даринка недовольно посмотрела им в след. Плохо, очень плохо, что она привязалась к маленькому пушистому комочку, поскольку большая клетчатая сумка была уже собрана и сиротливо стояла рядом с одной из десяти кроватей общей спальни детского дома номер 15. Сердце двеннадцатилетней девочки, местами уже очерствевшее и переставшее верить в добро, предательски заныло. Ну, не позволят Даринке очередные...